Михаил Цетлин (Амари)

В страстном порыве руки простерла Родина к небу — горит ее взгляд. Пушек наведены

Кто б угадал при нашей первой встрече В событье том, еще из царства снов,

Мы не можем терпеть, не хотим мы молчать! Наложить на всю жизнь нашей мысли

Благословляю малый дар, Скупой огонь, возжженный Богом. Его питает сердца жар, Но не разжечь

Он обнажал свой кинжал Быстрый и острый, И магический круг Точным движением рук Им

Ты, грозной мести Бог, библейский Бог! Тебя отверг я в гордом самомненьи. Не то

Гневной страстью сердце полно! С гневной властью крови волны То прильют, то отольют: Не

На просторной барке черной, В даль плывущей — труп лежит, Погребальный, страж печальный Прах

Что дать тебе могу? Одни страданья. О нет, тебя любить я не должна. Моя

Что я унесу в своем сердце и с чем я уйду? На что оглянусь

1. Бунт Буйность воскликновений, Звоны копыт о лед; Гуды и гул борений, Камней разгульный

Чуть теплится огонь И сердце чем-то сжато. Не тронь, не тронь Цветок без аромата!

Ах, жизнь была разнообразной И всё же истомила скукой; Была ненужной, праздной мукой Или

Он с обреченными связал свою судьбу. Он близких к гибели и слабых на борьбу

Уж повеяло ранней весною И фиалки в лесах расцвели. Высоко, высоко над землею Из

Да, этим прозвищем зови меня и ты. Ведь с самых ранних лет, его послушна

Ты мила, американка, Грациозна и ловка, Ты, как девушка-спартанка, За мячом бежишь, легка. И

Даль моря синеет безгранная, Белеет челнок вдалеке, Прекрасная, милая, странная, Как дивно на влажном

Ярки ситцы анемонов, Жарок красочный их звон, Словно он В перекличке повторен Ловких, смелых

Далёко, одна на кладбище, лежишь ты, и я на кладбище том не был. Далёко,

У них усталые уста И души — светлые купели. Порою в их глазах мечта,

Дождь, дождь Льется с небес Крупными каплями, Льется и бьется о землю С радостным

Сегодня пир, сегодня радость солнца, Сегодня брызги слез в моей душе. Один я дома,

Дождь, затихая, еле-еле Незвучно к нам в окно стучит. И в затененном свете лампы

Безнадежность глядела мне в очи Напряженно пустыми глазами, Истекала в бессонные ночи Водяными и

Друг мой, Поверить ли странным словам О Вечном Возвращении? Так же ли будем снова

О, мудрая умбрийская весна И детский праздник — дедовский обычай! На площади среди подруг

Душа приятное в сей жизни уж вкусила. Где то, что в молодости было мило?

Благословлял я желчь, полынь и омег, Всю горечь дней моих, Когда я в тяжкой,

Эта сонь, да тишь, да дрема, Пуховой уют… До чего мне все знакомо И