Жан Лафонтен

Вражда всегда царила во вселенной, Тому примеров — тьма кругом. Стихии, подтвержденье в том,

Лишь из-за яблока внесла В семью богов раздор богиня Ссора, Однако ж скоро С

О, принц, предмет забот богов бессмертных! вам Хотел бы воскурить и я свой фимиам;

Мышь бедная давно жила в большой тревоге: Кот постоянно ей встречался по дороге, И

В мучном амбаре Кот такой удалой был, Что менее недели Мышей до сотни задавил;

Монголу одному такой приснился сон: Он видел визиря средь райских наслаждений В святых обителях;

В лице царя светил от всяких зол оплот Имели дочери болот; Ни бедность, ни

Как сладок голосок предателя порою! Не доверяйтесь вы ему: Тот, право, не дурак, кто

Собака каждому, конечно, уж знакома, Как добрый друг людей, как верный сторож дома; А

«Чем провинился я, чтобы так злобно Меня хозяин мучил? Чем я стал? На двор

Чужим добром мы тешим взоры, Когда нельзя его стащить: А если уж по правде

Как часто мы людей встречаем здесь и там, Отдавшихся корыстному влеченью, Которые бегут за

Один охотник жить, не старее ста лет, Пред Смертию дрожит и вопит, Зачем она

Один Несчастный каждый день Звал Смерть к себе, в надежде облегченья. Он говорил: «Прерви

Бедный лесоруб, весь покрытый ветками Под бременем вязанки, а также лет, Стонущий и согнутый,

Слон с Носорогом с давних пор Из-за владений спорили с упорством, И наконец, решили

Хотел бы я спросить скупца, Который страстно и сердечно Одни лишь деньги копит вечно

Копил деньжонки некий человек. Известно всем, что это заблужденье До гнусного в иных доходит

Когда-то в Скифии Философ жил суровый. Почувствовав влеченье к жизни новой, Он греков край

Все ищут шутников, я ж избегаю их: Искусство их полно всегда претензий важных. Лишь

Какой-то Школьник-шалунишка, Великий плут, по глупости своей Да по вине учителей, Педантов, портящих ребяческий

По мастерству и мастер нам знаком. Нашлись оставленные кем-то соты, И рой Шершней, корыстные

Свет шарлатанами богат: Наука плутней и обмана Весьма полезна для кармана; Недаром Шарлатан кричать

Сатир с женой своей и кучею детей Жил на траве, в лесу, охотой занимаясь,

Какой-то Садовод-любитель, Не городской, но сельский житель, Имел прекрасный огород, А рядом с ним

Пастух Терсис, который для Анеты Лишь для одной пел слаще соловья, Однажды пел свои

Во всех окрестностях озера и пруды, Ручьи и реки — все платили Баклану подати;

Маленькая рыбка вырастет большою, Если Бог поможет ей еще пожить. Но, однако, надо сумасшедшим

Был некий человек не от больших ремесел, Варил он мыло, был ежеминутно весел, Был

Нередко, на подобье рака, Мудрец иной Назад все пятится; и к цели он, однако,

У каждого есть свой порок, В который он впадает неотступно; И стыд, и страх

В несправедливости испорченных и злых Мы часто для себя находим оправданье, Но есть закон:

Крылатой ранена стрелой И смертною охваченная мглой, Судьбу свою оплакивала Птица: «Где нашим бедствиям

Подчас находит нас судьбина На том пути, Где от нее мы думали уйти. Один

Перехвалить нельзя, хваля Богов, любовницу и короля, Сказал Малерб. Согласен с этим я, И

Эзоп нам говорит в своем повествованьи О Поселянине одном, Который добротой и чувством состраданья

Два горожанина поспорили когда-то. Один знавался с нищетой, Хотя и был учен, другой Был

У Льва жена скончалась. Тут всякое зверьё К царю отвсюду собиралось, Чтоб выразить ему

О дети, дети! Как опасны ваши лета! Мышонок, невидавший света, Попал было в беду,

На ветке дерева сидел, как часовой, Петух лукавый лет почтенных. И молвила Лиса, смягчая

Павлин Юноне говорил: «Меня Юпитер одарил Противным голосом… В природе Он самый худший в

«Юпитер, бог богов? Чья голова родить Секретным способом Минерву ухитрилась. Которая ко мне безжалостной

Не то, что с виду, басни: в них подчас Является примером зверь простой для

Два демона владеют по желанью Всей жизнью нашею, подвергнув ум изгнанью, И смертных слабые

«Что ж это? Неужель таков уже обычай, Что волку каждый раз из стада моего

Грек торговал в стране одной. Купца поддерживал Паша высоким саном, И отдувался Грек за

Осел, прикрывшись львиной шкурой, Страх наводил на всех людей: Тупой Осел своей фигурой Изображал

Нередко люди чтят лишь сан или одежду И сыпят почести на крупного невежду. Так,

Украв вдвоем Осла, сцепилися два Вора. «Он мой!» — кричит один. «Нет, мой!» В

Зачем насиловать природу: Себя нельзя переменить, И неуклюжему уроду Едва ль возможно ловким быть.

За кроликом следя в полете зорко, Охотилась Орлица. На пути Ему Жука попалась норка.