Монголу одному такой приснился сон:
Он видел визиря средь райских наслаждений
В святых обителях; и тут же, подле, он
Увидел ад и тьму мучений,
И вот отшельника в огне приметил вдруг.
Так страшно уголья бедняжку подпекали,
Что даже грешники среди различных мук
Сочувственно глядели и стонали.
Все это было так ужасно, несказанно,
Темно, таинственно и странно,
Что даже сам Минос,
Казалось, был в недоуменьи.
Монгола моего встревожило виденье,
И вмиг очнулся он. Томясь значеньем грез,
Смущен виденьем, он вздумал обратиться
К снотолкователю, и тот сказал ему:
«Тут нечему дивиться!
Вот объяснение виденью твоему:
Знай: это предостереженье
Тебе от самого Аллаха. Визирь тот
Частенько на земле искал уединенья;
Отшельник же, наоборот,
Любил ходить на поклоненье
В покои визирских дворцов».
Ах, если бы я мог добавить пару слов
К словам гадателя, я тихими мечтами
Уединенье бы решился восхвалять.
Оно небесными, нездешними дарами
Своих поклонников умеет награждать.
О, милое уединенье,
Где сладость тайную я обретал всегда,
Мечты, заветные в минувшие года!
Ужель вдали от треволненья
От вечной суеты здесь не придется мне
Вновь наслаждаться в тишине
И сенью вашей, и вашею прохладой?
С какою сладкою отрадой
Вступил бы снова я в тенистый ваш простор…
Когда же, наконец, вновь девять Муз-сестер,
Вдали от городов с кичливыми дворцами,
Ко мне слетят
И посвятят
Меня в миры светил, что высоко над нами
От века движутся незримо для очей,
И мне поведают в минуты вдохновенья,
Названия тех звезд, чье тайное теченье
Меняет, властное, судьбу и жизнь людей?
Но если здесь, в земной юдоли,
Уединенья не дал рок,
Пусть изредка хотя певучий ручеек
Поет о чудесах недостижимой воли.
Пусть Парка не соткет из нитей золотых
Мне ткань грядущих дней моих,
Пусть дорогой альков прохладой мягких складок
Не осенит ночей моих, —
Ведь разве сон не будет также сладок,
И так же безмятежно тих?
Вдали от суеты я стал бы мир глубокий,
Сон, безмятежный сон вкушать;
Когда ж придет пора пуститься в путь далекий,
В страну иную мне предстать,
Спокойно я умру, счастливый, сознавая,
Что мирно жизнь прошла, пустых забот не зная.