Федор Тютчев

Друг, откройся предо мною — Ты не призрак ли какой, Как выводит их порою

И в божьем мире то ж бывает, И в мае снег идет порой, А

Есть много мелких, безымянных Созвездий в горней вышине, Для наших слабых глаз, туманных, Недосягаемы

Доехал исправно, усталый и целый, Сегодня прощаюсь со шляпою белой, Но с вами расставшись…

И гроб опущен уж в могилу, И все столпилося вокруг… Толкутся, дышат через силу,

Еще земли печален вид, А воздух уж весною дышит, И мертвый в поле стебль

Des premiers ans de votre vie Que j’aime a remonter le cours, Ecoutant d’une

И чувства нет в твоих очах, И правды нет в твоих речах, И нет

Ещё томлюсь тоской желаний, Еще стремлюсь к тебе душой — И в сумраке воспоминаний

День вечереет, ночь близка, Длинней с горы ложится тень, На небе гаснут облака, Уж

Хотя б она сошла с лица земного, В душе царей для правды есть приют.

Еще шумел веселый день, Толпами улица блистала, И облаков вечерних тень По светлым кровлям

Хотел бы я, чтобы в своей могиле, Как нынче на своей кушетке, я лежал.

Был день, когда господней правды молот Громил, дробил ветхозаветный храм, И, собственным мечом своим

Из края в край, из града в град Судьба, как вихрь, людей метет, И

Хоть я и свил гнездо в долине, Но чувствую порой и я, Как животворно

Гуманный внук воинственного деда, Простите нам — наш симпатичный князь, Что русского честим мы

Едва мы вышли из Трезенских врат, Он сел на колесницу, окруженный Своею, как он

Хоть родом он был не славянин, Но был славянством всем усвоен, И честно он

«Единство, – возвестил оракул прежних дней, – Быть может спаяно железом лишь и кровью…»

И распростясь с тревогою житейской И кипарисной рощей заслонясь — Блаженной тенью, тенью элисейской

Харон. Неужто, брат, из царства ты живых — Но ты так сух и тощ.

Обеих вас я видел вместе — И всю тебя узнал я в ней… Та

Благоуханна и светла Уж с февраля весна в сады вошла — И вот миндаль

Костер сооружен, и роковое Готово вспыхнуть пламя. Все молчит. Лишь слышен легкий треск —

В сей день, блаженный день, одна из вас прияла И добродетели и имя девы

Итак, опять увиделся я с вами, Места немилые, хоть и родные, Где мыслил я

Как под сугробом снежным лени, Как околдованный зимой, Каким-то сном усопшей тени Я спал,

Две силы есть — две роковые силы, Всю жизнь свою у них мы под

Иным достался от природы Инстинкт пророчески-слепой — Они им чуют — слышат воды И

О, в эти дни — дни роковые, Дни испытаний и утрат — Отраден будь

Из переполненной Господним гневом чаши Кровь льется через край, и Запад тонет в ней

Кто б ни был ты, но, встретясь с ней, Душою чистой иль греховной, Ты

Как жизнь ни сделалась скуднее, Как ни пришлось нам уяснить То, что нам с

Душа моя — Элизиум теней, Теней безмолвных, светлых и прекрасных, Ни помыслам годины буйной

О Николай, народов победитель, Ты имя оправдал свое! Ты победил! Ты, Господом воздвигнутый воитель,

Глядел я, стоя над Невой, Как Исаака-великана Во мгле морозного тумана Светился купол золотой.

Душа хотела б быть звездой, Но не тогда, как с неба полуночи Сии светила,

Царь благодушный, царь с евангельской душою, С любовью к ближнему святою, Принять, державный, удостой

Андромаха Снова ль, Гектор, мчишься в бурю брани, Где с булатом в неприступной длани

Что пел Божественный, друзья, В порыве пламенном свободы… И в полном чувстве Бытия, Когда

Il faut qu’une porte Soit ouverte ou fermee — Vous m’embetez, ma bien-aimee, Et

Эти бедные селенья, Эта скудная природа — Край родной долготерпенья, Край ты русского народа!

Нет боле искр живых на голос твой приветный — Во мне глухая ночь, и

Есть телеграф за неименьем ног! Неси он к Вам мой стих полубольной. Да сохранит

Как ни бесилося злоречье, Как ни трудилося над ней, Но этих глаз чистосердечье —

Твой милый взор, невинной страсти полной — Златой рассвет небесных чувств твоих Не мог,

Два разнородные стремленья В себе соединяешь ты — Юродство без душеспасенья И шутовство без

Как неразгаданная тайна, Живая прелесть дышит в ней — Мы смотрим с трепетом тревожным

Ты любишь, ты притворствовать умеешь, — Когда в толпе, украдкой от людей, Моя нога

Теперь не то, что за полгода, Теперь не тесный круг друзей — Сама великая