Пьер-Жан Беранже
Послушай, пристав, мой дружок, Поддеть певцов желая, Вотрись как свой ты в их кружок,
Кристофа нет… Грозят повстанцы… Надежда знати — лишь на вас: Вильгельма, Александра, Франца… О,
Как Дионисия из царства Изгнал храбрец Тимолеон, Тиран, пройдя чрез все мытарства, Открыл в
Чтоб просветить моих собратий, Я чудо расскажу для них: Его свершил святой Игнатий, Патрон
Отдал бы я, чтоб иметь двадцать лет, Золото Ротшильда, славу Вольтера! Судит иначе расчетливый
К делу, бельгийцы! Довольно! Нельзя ли Вновь на престол короля возвести? Много мы гимнов
В надутом чванстве жизни чинной Находят многие смешным Обычай чокаться старинный; Что свято нам
Провозглашен союз священный: По воле неба непременной Взаимный заключили мир Тунис, Марокко и Алжир.
Друзья, природою самою Назначен наслажденьям срок: Цветы и бабочки — весною, Зимою — виноградный
Рядом с дочкой, страданья свои забывая, Удалившись от ратных трудов на покой, Он сидит,
Во дни чудесных дел и слухов Доисторических времен Простой бедняк от добрых духов Был
Вам письмо, при всем желанье, Сочинить не в силах я: В слишком вольном толкованье
Проснулась ласточка с зарею, Приветствуя весенний день. — Красавица, пойдем со мною: Нам роща
Видел я Мир, снизошедший на землю… Золото нес он, колосья, цветы. Пушки умолкли… Все
Свидетель Генриха Четвертого рожденья, Великий Нострадам, ученый астролог, Однажды предсказал: «Большие превращенья В двухтысячном
Пускай слепой и равнодушный Рассудок мой не признает, Что в высях области воздушной Кружится
Хранители хартий, Вы чужды всех партий: Теперь настал для вас черед Восстановить мой славный
Как кротко-ласково осеннее светило! Как блеклый лес шумит и в глубь свою зовет! Уже
Умер он? Ужель потеха Умирает? Полно врать! Он-то умер, кто от смеха Заставлял нас
Я жив, здоров, а вы, друзья, хотите Воздвигнуть мне богатый мавзолей; К чему? Зачем?..