По случаю приезда австрийского эрцгерцога на похороны императора Николая

Нет, мера есть долготерпенью,

Бесстыдству также мера есть!..

Клянусь его священной тенью,

Не все же можно перенесть!

И как не грянет отовсюду

Один всеобщий вопль тоски:

Прочь, прочь австрийского Иуду

От гробовой его доски!

Прочь с их предательским лобзаньем,

И весь апостольский их род

Будь заклеймен одним прозваньем:

Искариот, Искариот!