Евгений Баратынский

Приятель строгий, ты не прав, Несправедливы толки злые; Друзья веселья и забав, Мы не

Прощай, отчизна непогоды, Печальная страна, Где, дочь любимая природы, Безжизненна весна; Где солнце нехотя

Мне о любви твердила ты шутя И холодно сознаться можешь в этом. Я исцелен;

Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей: Разочарованному чужды Все обольщенья прежних дней!

Когда на играх Олимпийских, На стогнах греческих недавних городов, Он пел, питомец муз, он

Я возвращуся к вам, поля моих отцов, Дубравы мирные, священный сердцу кров! Я возвращуся

Он близок, близок день свиданья, Тебя, мой друг, увижу я! Скажи: восторгом ожиданья Что

Рука с рукой Веселье, Горе Пошли дорогой бытия; Но что? Поссорилися вскоре Во всем

Здравствуй, отрок сладкогласный! Твой рассвет зарей прекрасной Озаряет Аполлон! Честь возникшему пииту! Малолетную хариту

Глубокий взор вперив на камень, Художник нимфу в нем прозрел, И пробежал по жилам

Вчера ненастливая ночь Меня застала у Лилеты. Остаться ль мне, идти ли прочь, Меж

Слыхал я, добрые друзья, Что наши прадеды в печали, Бывало, беса призывали; Им подражаю

Сначала мысль, воплощена В поэму сжатую поэта, Как дева юная, темна Для невнимательного света;

Спасибо злобе хлопотливой, Хвала вам, недруги мои! Я, не усталый, но ленивый, Уж пил

Страшно воет, завывает Ветр осенний; По поднебесью далече Тучи гонит. На часах стоит печален

Своенравное прозванье Дал я милой в ласку ей: Безотчетное созданье Детской нежности моей; Чуждо

Так, любезный мой Гораций, Так, хоть рад, хотя не рад, Но теперь я муз

Тебе на память в книге сей Стихи пишу я с думой смутной. Увы! в

Старательно мы наблюдаем свет, Старательно людей мы наблюдаем И чудеса постигнуть уповаем. Какой же

Толпе тревожный день приветен, но страшна Ей ночь безмолвная. Боится в ней она Раскованной

Товарищ радостей младых, Которые для нас безвременно увяли, Я свиделся с тобой! В объятиях

Так! отставного шалуна Вы вновь шалить не убеждайте Иль золотые времена Младых затей ему

Увы! Творец не первых сил! На двух статейках утомил Ты кой-какое дарованье! Лишенный творческой

Твой детский вызов мне приятен, Но не желай моих стихов: Не многим избранным понятен

Ты был ли, гордый Рим, земли самовластитель, Ты был ли, о свободный Рим? К

Ты распрощался с братством шумным Бесстыдных, бошеных, но добрых шалунов, С бесчинством дружеским веселых

Ты ропщешь, важный журналист, На наше модное маранье: «Всё та же песня: ветра свист,

Нет, обманула вас молва, По-прежнему дышу я вами, И надо мной свои права Вы

Вы слишком многими любимы, Чтобы возможно было вам Знать, помнить всех по именам; Сии

В дни безграничных увлечений, В дни необузданных страстей Со мною жил превратный гений, Наперсник

В глуши лесов счастлив один, Другой страдает на престоле; На высоте земных судьбин И

К. А. Свербеевой В небе нашем исчезает И, красой своей горда, На другое востекает

В садах Элизия, у вод счастливой Леты, Где благоденствуют отжившие поэты, О Душенькин поэт,

В своих стихах он скукой дышит, Жужжаньем их наводит сон. Не говорю: зачем он

Вот верный список впечатлений И легкий и глубокий след Страстей, порывов юных лет, Жизнь

Мечты волшебные, вы скрылись от очей! Сбылися времени угрозы! Хладеет в сердце жизнь, и

Весна, весна! Как воздух чист! Как ясен небосклон! Своей лазурию живой Слепит мне очи

Влюбился я, полковник мой, В твои военные рассказы: Проказы жизни боевой — Никак, веселые

Вот верный список впечатлений И легкий и глубокий след Страстей, порывов юных лет, Жизнь

Войной журнальною бесчестит без причины Он дарования свои. Не так ли славный вождь и

Враг суетных утех и враг утех позорных, Не уважаешь ты безделок стихотворных; Не угодит

Всё мысль да мысль! Художник бедный слова! О жрец ее! тебе забвенья нет; Всё

Всегда и в пурпуре и в злате, В красе негаснущих страстей, Ты не вздыхаешь

Выдь, дохни нам упоеньем, Соименница зари; Всех румяным появленьем Оживи и озари! Пылкий юноша

Взгляните: свежестью младой И в осень лет она пленяет, И у нее летун седой

Я безрассуден — и не диво! Но рассудителен ли ты, Всегда преследуя ревниво Мои

Я не любил ее, я знал, Что не она поймет поэта, Что на язык

Я посетил тебя, пленительная сень, Не в дни веселые живительного мая, Когда, зелеными ветвями

Завыла буря; хлябь морская Клокочет и ревет, и черные валы Идут, до неба восставая,

Взгляни на звёзды: много звёзд В безмолвии ночном Горит, блестит кругом луны На небе