Мэрион

Что ты, Мэрион, так грустна?

Или жизнью смущена?

Гнев нахмуренных бровей

Не к лицу красе твоей.

Не любовью ты больна,

Нет, ты сердцем холодна.

Ведь любовь — печаль в слезах,

Смех, иль ямки на щеках,

Или склон ресницы томной, —

Ей противен холод темный.

Будь же светлой, как была,

Всем по-прежнему мила,

А в снегах твоей зимы

Холодны, бездушны мы.

Хочешь верности покорной —

Улыбайся, хоть притворно.

Суждено ль — и в грустный час

Прятать прелесть этих глаз?

Что ни скажешь — все напрасно;

Их лучей игра прекрасна,

Губы… Но чиста, скромна,

Муза петь их не должна:

Она краснеет, хмурит брови,

Велит бежать твоей любови,

Вот рассудок принесла,

Сердце вовремя спасла.

Так одно сказать могу

(Что б ни думал я — солгу):

Губы нежные таят

Не одной насмешки яд.

Так, в советах беспристрастных

Утешений нет опасных;

Песнь моя к тебе проста,

Лесть не просится в уста;

Я, как брат, учить обязан,

Сердцем я с другими связан;

Обману ли я тебя,

Сразу дюжину любя?

Так, прости! Прими без гнева

Мой совет немилый, дева;

А чтоб не был мне в упрек

Мой докучливый урок,

Опишу тебе черты

Властной женской красоты:

Как ни сладостна для нас

Алость губ, лазурность глаз,

Как бы локон завитой

Ни прельщал нас красотой,

Все же это плен мгновенный, —

Как нас свяжет неизменно

Легкий очерк красоты?

Нет в нем строгой полноты.

Но открыть ли, что нас свяжет,

Что пажам вас чтить прикажет

Королевами всего?

Сердце, — больше ничего.