Владимир Соловьев

Когда душа твоя в одном увидит свете Ложь с правдой, с благом зло, И

Угнетаемый насилием Черни дикой и тупой, Он питался сухожилием И яичной скорлупой. Из кулей

Пусть осень ранняя смеется надо мною, Пусть серебрит мороз мне темя и виски,— С

Не там, где заковал недвижною бронею Широкую Неву береговой гранит, Иль где высокий Кремль

Озеро плещет волной беспокойною, Словно как в море растущий прибой. Рвется к чему-то Музыка

Шум далекий водопада Раздается через лес, Веет тихая отрада Из-за сумрачных небес. Только белый

Нет, силой не поднять тяжелого покрова Седых небес… Все та же вдаль тропинка вьется

И вечером, и утром рано, И днем, и полночью глухой, В жару, в мороз,

Повернуло к лету божье око, На земле ж всё злей и злей морозы… Вы

Лазурное око Сквозь мрачно-нависшие тучи… Ступая глубоко По снежной пустыне сыпучей, К загадочной цели

Двадцатый год — веселье и тревоги Делить вдвоем велел нам вышний рок. Ужель теперь

Стая туч на небосклоне Собралася и растет… На земном иссохшем лоне Всё живое влаги

Израиля ведя стезей чудесной, Господь зараз два дива сотворил: Отверз уста ослице бессловесной И

Двенадцать лет граф Адальберт фон Крани Вестей не шлет; Быть может, труп его на

Там, где семьей столпились ивы И пробивается ручей, По дну оврага торопливо, Запел последний

Там, под липой, у решетки, Мне назначено свиданье. Я иду как агнец кроткий, Обреченный

Тесно сердце — я вижу — твое для меня, А разбить его было б

Когда резцу послушный камень Предстанет в ясной красоте И вдохновенья мощный пламень Даст жизнь

Заранее над смертью торжествуя И цепь времен любовью одолев, Подруга вечная, тебя не назову

У царицы моей есть высокий дворец, О семи он столбах золотых, У царицы моей

Дождались меня белые ночи Над простором густых островов… Снова смотрят знакомые очи, И мелькает

Уходишь ты, и сердце в час разлуки Уж не звучит желаньем и мольбой; Утомлено

Мыслей без речи и чувств без названия Радостно-мощный прибой. Зыбкую насыпь надежд и желания

Нет, не верьте обольщенью,— Чтоб сцепленьем мертвых сил Гибло Божие творенье, Чтоб слепой нам

В былые годы любви невзгоды Соединяли нас, Но пламень страсти не в нашей власти,

В час безмолвного заката Об ушедших вспомяни ты,— Не погибло без возврата, Что с

В сей день безумья и позора Я крепко к Господу воззвал, И громче мерзостного

В сне земном мы тени, тени… Жизнь — игра теней, Ряд далеких отражений Вечно

В тумане утреннем неверными шагами Я шел к таинственным и чудным берегам. Боролася заря

Ветер с западной страны Слезы навевает; Плачет небо, стонет лес, Соснами качает. То из

По небу полуночи лодка плывет, А в лодке младенец кричит и зовет. Младенец, младенец,

Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик встает предо мной. В эти сны наяву, непробудные,

В грозные, знойные Летние дни — Белые, стройные Те же они. Призраки вешние Пусть

Все нити порваны, все отклики — молчанье. Но скрытой радости в душе остался ключ,

Вся в лазури сегодня явилась Предо мною царица моя,— Сердце сладким восторгом забилось, И

Взгляни, как ширь небес прозрачна и бледна, Как тянутся лучи в саду полураздетом… О,

Я добился свободы желанной, Что манила вдали словно клад, — Отчего же с тоскою

Я озарен осеннею улыбкой — Она милей, чем яркий смех небес. Из-за толпы бесформенной

Зачем слова? В безбрежности лазурной Эфирных волн созвучные струи Несут к тебе желаний пламень

Зачем тебе любовь и ласки, Коль свой огонь в груди горит И целый мир

Земля-владычица! К тебе чело склонил я, И сквозь покров благоуханный твой Родного сердца пламень

                       М.С.Сухотину Жертва злого

Одно, навек одно! Пускай в уснувшем храме Во мраке адский блеск и гром средь