Ладожский канал

Среднее время чтения: 2 минут(ы)

Мы плыли хмурым Ладожским каналом

от Шлиссельбурга (то бишь Петрокрепость)

до Новой Ладоги. Была окрестность

тосклива. Пароход шел самым малым

по этой узкой и унылой щели.

И в утреннем тумане еле-еле

кусты просвечивали слева-справа,

тускнело деревцо (ольха? осина?)

и вновь тянулась плоская низина,

та, по которой шел канал («канава»,

как тут перекрестить его успели).

Две насыпи — две серых параллели —

кой-где пестрели: желтовато, ржаво.

Да кроны ветел будто вверх корнями

торчали — метловато, узловато…

А виделись мне персы и армяне,

купцы, здесь проплывавшие когда-то,

с цветистыми шелками и коврами

из тех восточных царств, что за горами.

Ведь Петербург, хотя и был Европой,

шпалеры Фландрии приобретая,

не брезговал ковровою работой

Востока и фарфором из Китая;

привыкший к сладостям и к чаепитью,

шербетом лакомился и урюком…

А этой тонкой водяною нитью

Восток и Запад Петр связал друг с другом,

Неву сближая с Волгою-рекою,

с Казанью, Астраханью, Шемахою…

Мы плыли скучным Ладожским каналом,

и утро было пасмурным, унылым.

Но где-то за кавказским перевалом,

за прикаспийской степью, за Дарьялом,

то яхонтом, то самоцветным лалом

Восток сиял, как сказочным светилом.

А в невском устье, низменном и влажном,

болотистом, торфяном, мглистом, дымном,

светился Запад залом эрмитажным

в многоколонном драгоценном Зимнем.

А в Старой Ладоге, куда мы плыли

(мы плыли к Новой, к волховскому устью,

а там — пешком: уже однажды были),

сияли фрески яркой Древней Русью,

воспряв из-под известки, из-под пыли.

И сквозь туман, стоявший на болоте,

сквозь дождевое сеево сплошное

мерещилось сообщество людское,

как в речи Прокоповича о флоте.

Рейтинг
( Пока оценок нет )