Кеннет

— Мне открылся твой жребий, жестокий лорд,

Я предвижу паденье твое!

Гордо лилия утром в саду расцвела —

Злой мороз заморозил ее.

Когда честные плакали — ты хохотал,

Беззащитных бил, как овец.

Не заплачет никто о семействе твоем,

Когда всем вам настанет конец.

Этой ночью ты пьешь дорогое вино —

Так упейся искристым вином!

Завтра солнце упьется кровью твоей,

Не успевши взойти над холмом.

Белоснежные всадники видятся мне,

В их руках сверкают мечи:

Скоро, Кеннет, во прах твоя гордость падет —

Им недолго сверкать в ночи.

Черный пес сегодня всю ночь скулил,

Чуя то, что нельзя узреть:

В белый саван одета супруга твоя,

И в глазах у Маргарет — Смерть!

Так вещал прорицатель, со страхом в глазах,

Став лицом белей, чем стена,

И торчали дыбом его волоса,

Как щетина у кабана.

В замке Кеннета песни веселья всю ночь

Не смолкали и свет не гас,

Драгоценные кубки искристым вином

Наполнялись множество раз.

— Был бы Вильям со мной, мой любезный сын,

Нашей славы опора и страж…

Не успел сказать — распахнулась дверь,

И вбежал испуганный паж:

— Я их видел, хозяин, за ближним холмом,

Я их видел — числа им несть,

Тьма блистательных всадников в черной броне,

И один из них крикнул: «Месть!»

Юный кравчий, который с улыбкою нес

Лорду Кеннету полный бокал,

Побледнел и на пол его уронил.

И храбрейший смущенно молчал.

На оленьей охоте случалось ли вам

Вожака стрелой поражать?

Точно так же от ужаса стадо дрожит

И не может даже бежать.

— Лорду Вильяму быстро несите, гонцы,

Весть, что замок отца осажден!

— Отпирают ворота — вы слышите, лорд?

Кто-то скачет сюда… Это — он!

— Добрый день, я сказал бы, мой доблестный сын,

Но, увы, этот день не таков,

Ты явился в злой, а не в добрый час,

Чтобы встретить отцовских врагов.

— Будет проклята эта позорная мысль!

Ибо враг отца моего —

Враг и мне. И не ты ли меня с малых лет

Не бояться учил никого?

— Знать бы раньше… — с тоскою промолвил отец.

— Знаем нынче! — сын отрубил.—

Не к лицу нам бабская болтовня.—

И три раза в рог протрубил.

Этой ночью Маргарет плохо спалось,

Сон бежал от ее ресниц,

И едва заслышала трубный звук —

Торопливо спустилась вниз.

— Что случилось, Кеннет? — спросила она.—

Кто трубил на рассвете в рог?

Мне приснилось во сне, будто капает кровь

На прекрасный белый цветок.

— Это ты, мой Вильям, мой сын дорогой,

Разбудил меня в ранний час?

— Эти лилии — мы, дорогая мать,

Кровь врага — эта кровь на нас.

— Чью же кровь собирается сын мой пролить?

Не пора ли забыть вражду?

Я-то думала: мир возвещает труба.

А она возвещает беду?

Все молчали и взгляд отводили, пока

Не решился Вильям сказать:

— Торжества над врагами, удачи в бою

Ты не раз нам желала, мать.

Пусть же крестное знаменье длани твоей

Нас и в этот раз защитит,

Чтобы нынче, с победой вернувшись, на гвоздь

Отдыхать я повесил щит.

Не слыхала ты, чтобы Вильям твой

С поля боя позорно бежал,

Но слыхала, как Вильяма клич боевой

Смертным страхом врагов поражал.

Если нам суждено в этой битве пасть —

Не забудут люди про нас,

И о наших делах на высокой скале

Начертают правдивый рассказ.

— Торопитесь! Уолтер скачет сюда,

Взор его нетерпеньем горит,

Он соратников, скачущих ветра быстрей,

За медлительность громко бранит.

— Я клянусь, — крикнул Вильям, — мы встретимся с ним,

Я собью с Уолтера спесь,

Поглядим-ка на деле, каков этот лев!

Вы же все оставайтесь здесь.

— Нет! — воскликнул лорд Кеннет. — Не тяжек еще

Для руки этот меч боевой.

Если я испугаюсь свирепых врагов —

Смейтесь все над моей сединой!

Кеннет с сыном из замка ринулись вон,

За воротами строились в ряд

В сталь одетые лучшие воины их.

Громким криком их встретил отряд.

— Эй, гонец, скажи Уолтеру так:

Для чего ты сюда пришел?

Почему оружья воинственный звон

Огласил этот мирный дол?

— Знай, — ответил Уолтер, — что этой рукой

Дам я Кеннетам твердый ответ,

И напомни-ка им о жестоких делах,

Что творили они много лет.

Кто убил моего дорогого отца?

Кто принес разрушенье туда,

Где безоблачным утром в замке моем

Возвещала радость труба?

Не успел ответа гонец, передать,

Как летучие стрелы взвились.

От излишнего пыла стрелявших они

Поразили небесную высь.

— Так всегда стреляют наши враги! —

Молвил Вильям, стрелой не сражен.—

Я воюю не ветром, а этим мечом! —

И рванул клинок из ножон.

И под сводом из стрел устремились они

С громким кличем: «Ни шагу назад!»

Так под радугой черная туча порой

Громовой испускает раскат.

Тут отважный Уолтер с коня соскочил

И в сторонку отвел под уздцы.

— Пусть проклятье на головы наши падет,

Коль помыслят о бегстве бойцы!

Непреклонен и тверд был Уолтера шаг,

Твердо щит он держал пред собой.

Неизвестно: кто бы кого одолел,

Если б мог повториться бой.

В ожидании Маргарет возле окна,

В окруженье служанок своих.

Вдруг внезапного ветра могучий порыв

Просвистел через замок — и стих.

— Кто там крикнул внизу? Не стряслось ли беды?

Не ворвались ли в замок враги?

— Кеннет с Вильямом — оба убиты в бою,

Торопись, хозяйка, беги!

Закричали служанки, а ей, увы,

Даже вскрикнуть уже не успеть:

Лишь вздохнула тяжко, склонила главу,

И глаза ей закрыла Смерть.