К песне
Очнись, как хочешь, но очнись во мне — в холодной, онемевшей глубине. Я не
Ленинградская поэма
I Я как рубеж запомню вечер: декабрь, безогненная мгла, я хлеб в руке домой
Наш дом
I О, бесприютные рассветы в степных колхозах незнакомых! Проснешься утром — кто ты? где
К сердцу Родины руку тянет
К сердцу Родины руку тянет трижды прбклятый миром враг. На огромнейшем поле брани кровь
Ленинградский салют
…И снова мир с восторгом слышит салюта русского раскат. О, это полной грудью дышит
Наш сад
Ты помнишь ли сиянье Петергофа, дремучие петровские сады и этот влажный лепет, бред и
Как много пережито в эти лета любви
Как много пережито в эти лета любви и горя, счастья и утрат… Свистя, обратно
Лучший город
Мы с тобой договорились, повторив сто раз подряд: самый лучший город в мире —
Не для тщеславия хочу людской любви
О, если б ясную, как пламя, иную душу раздобыть. Одной из лучших между вами,
Как на озёрном хуторе
Как на озёрном хуторе с Крещенья ждут меня — стреножены, запутаны ноги у коня…
Любовь не прощает
Я сердце свое никогда не щадила: ни в песне, ни в дружбе, ни в
Не может быть, чтоб жили мы напрасно
…Врубелевский Демон год от года тускнеет, погасает, так как он написан бронзовыми красками, которые
Беатриче (строгая любовь)
В небе грозно бродят тучи, закрываю Данте я… В сумрак стройный и дремучий входит
Два стихотворения дочерям
1 Сама я тебя отпустила, сама угадала конец, мой ласковый, рыженький, милый, мой первый,
Бессонница (верю, как песне, и люблю)
В предутрии деревня, лесная сторона. И слухом самым древним бессонница полна. Пыхтят и мреют
Это всё неправда, Ты любим
Это всё неправда. Ты любим. Ты навек останешься моим. Ничего тебе я не прощу.
Блокадная ласточка
Весной сорок второго года множество ленинградцев носило на груди жетон — ласточку с письмом
Европа. Война 1940 года
Илье Эренбургу 1 Забыли о свете вечерних окон, задули теплый рыжий очаг, как крысы,
Борису Корнилову
…И все не так, и ты теперь иная. поешь другое, плачешь о другом… Б.
Феодосия
Когда я в мертвом городе искала ту улицу, где были мы с тобой, когда
Будет весело тебе со мною
Будет весело тебе со мною, если ты со мной захочешь жить: и спою и
Была на родине твоей
Была на родине твоей — и не нашла тебя. — Здесь друга нет,— сказал
Церковь «Дивная» в Угличе
А церковь всеми гранями своими такой прекрасной вышла, что народ ей дал свое —
27 января 1945 года
…Сегодня праздник в городе. Сегодня мы до утра, пожалуй, не уснем. Так пусть же
Что я делаю
Что я делаю?! Отпускаю завоеванного, одного, от самой себя отрекаюсь, от дыхания своего… Не
29 января 1942
Отчаяния мало. Скорби мало. О, поскорей отбыть проклятый срок! А ты своей любовью небывалой
Чуж-чуженин, вечерний прохожий
Чуж-чуженин, вечерний прохожий, хочешь — зайди, попроси вина. Вечер, как яблоко, — свежий, пригожий,
А помнишь
А помнишь дорогу и песни того пассажира? Едва запоем — и от горя, от
Дальним друзьям
С этой мной развернутой страницы я хочу сегодня обратиться к вам, живущим в дальней
Анна Ахматова в 1941 году в Ленинграде
У Фонтанного дома, у Фонтанного дома, у подъездов, глухо запахнутых, у резных чугунных ворот
Детскосельский парк
Вот город, я и дом — на горизонте дым за сорокаминутным расстояньем… Сады прекрасные,
Армия
Мне скажут — Армия… Я вспомню день — зимой, январский день сорок второго года.
Девочка за Невскою заставой
…Девочка за Невскою заставой, та, что пела, счастия ждала, знаешь, ты судить меня не
Август 1942 года
Печаль войны все тяжелей, все глубже, все горестней в моем родном краю. Бывает, спросишь
Должно быть, молодости хватает
Должно быть, молодости хватает, душа, наверно, еще легка — если внезапная наступает на жажду
Бабье лето (надо любить, жалеть, прощать)
Есть время природы особого света, неяркого солнца, нежнейшего зноя. Оно называется бабье лето и
Дорога на фронт
…Мы шли на фронт по улицам знакомым, припоминали каждую, как сон: вот палисад отеческого
Балка Солянка
…А балку недаром Солянкой назвали. Здесь речка когда-то жила, хорошея. Жила, но исчезла: ее
Дорога в горы
1 Мы шли на перевал. С рассвета менялись года времена: в долинах утром было
Баллада о младшем брате
Его ввели в германский штаб, и офицер кричал: — Где старший брат? Твой старший
Достигшей немого отчаянья
Достигшей немого отчаянья, давно не молящейся богу, иконку ‘Благое Молчание’ мне мать подарила в