К. К. Павловой (Забыли вы меня! Я сам же виноват)

Забыли вы меня! Я сам же виноват:

Где я теперь, зачем меня взяла чужбина?

Где я перебывал? Вот он Мариенбад,

Ганау, старый Диц, его тенистый сад;

Вот рейнских берегов красивая картина,

Крейцнах и черные сараи и гофрат,

Полковник, колесо, Амалия и Пина!

Вот край подоблачный! Громады гор и скал,

Чудесные мосты, роскошные дороги,

Гастуна славная, куда я так желал…

Вот Зальцбург, и Тироль, и Альпов выси строги,

Их вечный лед и с них лиющийся кристалл,

Кричат орлы и скачут козероги,

И ветер осени качает темный лес!

Вот и Ломбардия! Веселые долины,

Румяный виноград, каштаны и раины,

Лазурь и пурпуры полуденных небес!

Великолепные палаты и столбницы

Над ясным зеркалом потоков и озер!

Часовни странные, пугающие взор,

Канюки, и калек и нищих вереницы,

Ватага южных ведьм, красавицы-девицы…

Вдали концы швейцарских гор!

Вот Комо! Берега с прозрачными домами!

Вот площадь и фигляр, махающий руками!

И пристань, озеро, и в чистоте зыбей

Колеблются цвета расписанных ладей

И белых парусов играющие плески;

На площади народ гульливой и живой,

Италии народ певучий, удалой,

И деревянные тедески!

Вот пасмурный Милан с поникшей головой,

Турин и Пиемонт гористый! Вот Савона!

Отважный путь лежит над бездной, на тычке!

И вот он островок, чуть видный вдалеке,

Как облачко на крае небосклона,

Не важный на морях, но важный на реке

Времен, где он горит звездой Наполеона!

Вот Ница — вот где я! Вот город и залив,

Приморские сады лимонов и олив,

И светлый ряд домов с заезжими гостями,

И воздух сладостный, как мед!

О много, много стран, в мой длинный, черный год,

Я видел скучными глазами!

Скитаюсь по водам целебным, и,- увы!

Еще пью чашу вод! Горька мне эта чаша!

Тоска меня томит! Дождусь ли я Москвы?

Когда узнаю я, что делаете вы?

Как распевает муза ваша?

Какой венок теперь на ней?

Теперь, когда она, родная нам, гуляет

Среди московских муз и царственно сияет!

Она, любезная начальница моей!