Николай Гумилев

Солнце скрылось на западе За полями обетованными, И стали тихие заводи Синими и благоуханными.

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд, И руки особенно тонки, колени обняв. Послушай:

Ребенок, с видом герцогини, Голубка, сокола страшней,- Меня не любишь ты, но ныне Я

Ты говорил слова пустые, А девушка и расцвела, Вот чешет кудри золотые, По-праздничному весела.

Я не прожил, я протомился Половины жизни земной, И, Господь, вот Ты мне явился

С тобой я буду до зари, Наутро я уйду Искать, где спрятались цари, Лобзавшие

Ты не могла иль не хотела Мою почувствовать истому, Свое дурманящее тело И сердце

Я сам над собой насмеялся, И сам я себя обманул, Когда мог подумать, что

В полутемном строгом зале Пели скрипки, вы плясали. Группы бабочек и лилий На шелку

Ты пожалела, ты простила И даже руку подала мне, Когда в душе, где смерть

За то, что я теперь спокойный И умерла моя свобода, О самой светлой, о

Сады моей души всегда узорны, В них ветры так свежи и тиховейны, В них

У меня не живут цветы, Красотой их на миг я обманут, Постоят день-другой и

Шёл я по улице незнакомой И вдруг услышал вороний грай, И звоны лютни, и

Прекрасно в нас влюбленное вино И добрый хлеб, что в печь для нас садится,

Я долго шел по коридорам, Кругом, как враг, таилась тишь. На пришлеца враждебным взором

Приближается к Каиру судно С длинными знаменами Пророка. По матросам угадать нетрудно, Что они

Моя любовь к тебе сейчас — слоненок, Родившийся в Берлине иль Париже И топающий

Ветла чернела на вершине, Грачи топорщились слегка, В долине неба синей-синей Паслись, как овцы,

Очарован соблазнами жизни, Не хочу я растаять во мгле, Не хочу я вернуться к

Вот я один в вечерний тихий час, Я буду думать лишь о вас, о

Что за бледный и красивый рыцарь Проскакал на вороном коне, И какая сказочная птица

Застонал от сна дурного И проснулся тяжко скорбя: Снилось мне — ты любишь другого

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка, Не проси об этом счастьи,

Вы сегодня так красивы, Что вы видели во сне? — Берег, ивы При луне.

Не семью печатями алмазными В Божий рай замкнулся вечный вход, Он не манит блеском

Среди бесчисленных светил Я вольно выбрал мир наш строгий И в этом мире полюбил

Я из дому вышел, когда все спали, Мой спутник скрывался у рва в кустах,

Прошел патруль, стуча мечами, Дурной монах прокрался к милой. Над островерхими домами Неведомое опочило.

Всадник ехал по дороге, Было поздно, выли псы, Волчье солнце — месяц строгий —

В темных покрывалах летней ночи Заблудилась юная принцесса. Плачущей нашел ее рабочий, Что работал

Дома косые, двухэтажные, И тут же рига, скотный двор, Где у корыта гуси важные

И год второй к концу склоняется, Но так же реют знамена, И так же

Я помню ночь, как черную наяду, В морях под знаком Южного Креста. Я плыл

Священные плывут и тают ночи, Проносятся эпические дни, И смерти я заглядываю в очи,

Я, что мог быть лучшей из поэм, Звонкой скрипкой или розой белою, В этом

Он стоит пред раскаленным горном, Невысокий старый человек. Взгляд спокойный кажется покорным От миганья

Так долго сердце боролось, Слипались усталые веки, Я думал, пропал мой голос, Мой звонкий

Я говорил: «Ты хочешь, хочешь? Могу я быть тобой любим? Ты счастье странное пророчишь

В вечерний час горят огни… Мы этот час из всех приметим, Господь, сойди к

Неожиданный и смелый Женский голос в телефоне,- Сколько сладостных гармоний В этом голосе без

Да, я знаю, я вам не пара, Я пришел из другой страны, И мне

Не всегда чужда ты и горда И меня не хочешь не всегда, Тихо, тихо,

Я жду, исполненный укоров: Но не веселую жену Для задушевных разговоров О том, что

Я конквистадор в панцире железном, Я весело преследую звезду, Я прохожу по пропастям и

Он мне шепчет: «Своевольный, Что ты так уныл? Иль о жизни прежней, вольной, Тайно

За покинутым, бедным жилищем, Где чернеют остатки забора, Старый ворон с оборванным нищим О

Ромул и Рем взошли на гору, Холм перед ними был дик и нем. Ромул

Откуда я пришел, не знаю… Не знаю я, куда уйду, Когда победно отблистаю В

Много есть людей, что, полюбив, Мудрые, дома себе возводят, Возле их благословенных нив Дети

Царица — иль, может быть, только печальный ребенок, Она наклонялась над сонно-вздыхающим морем, И