Послесловие

Краматорский завод! Заглуши мою гулкую тишь.

Пережги мою боль. Помоги моему неуспеху.

Я читал про тебя и светлел — как ты стройно блестишь,

как ты гордо зеркалишься сталью от цеха по цеху.

Это странно, быть может, что я призываю тебя.

Представляю твой рост — и мороз подирает по коже.

Только ты целиком — увлекая, стыдя, теребя,-

и никто из людей эту тяжесть свалить не поможет.

Говорят, ты железные можешь чеканить сердца

и огромного веса умеешь готовить детали.

Ты берешь эту прорву осеннего будня-сырца,

чтоб из домен твоих — закаленные дни вылетали.

Вдунь мне в уши приказ. Огневою рудой отбелей,

чтоб пошла в переплав полоса эта жизни плохая,

чтоб и я, как рабочий, присев в полосе тополей,

молодел за тебя, любовался тобой, отдыхая.

Говорят, и у Круппа — твоим уступают станки,

и у Шнейдер-Крезо — не видали таких агрегатов.

Но и чувства бывают настолько сложны и тонки,

что освоить их сможет никто — как сквозная бригада.

Человеческий голос негромок, хоть он на краю,

и бывает: все самые тонкие доводы — грубы.

Краматорский завод! Вся надежда моя на твою

на могучую силу, на горны твои и на трубы.