Ночь. I

Среднее время чтения: 4 минут(ы)

Я зрел во сне, что будто умер я;

Душа, не слыша на себе оков

Телесных, рассмотреть могла б яснее

Весь мир — но было ей не до того;

Боязненное чувство занимало

Ее; я мчался без дорог; пред мною

Не серое, не голубое небо

(И мнилося, не небо было то,

А тусклое, бездушное пространство)

Виднелось; и ничто вокруг меня

Различных теней кинуть не могло,

Которые по нем мелькали;

И два противных диких звуков,

Два отголоска целыя природы,

Боролися — и ни один из них

Не мог назваться побежденным. Страх

Припомнить жизни гнусные деянья

Иль о добре свершенном возгордиться

Мешал мне мыслить; и летел, летел я

Далёко без желания и цели —

И встретился мне светозарный ангел;

И так, сверкнувши взором, мне сказал:

«Сын праха, ты грешил — и наказанье

Должно тебя постигнуть, как других;

Спустись на землю — где твой труп

Зарыт; ступай и там живи, и жди,

Пока придет Спаситель,— и молись…

Молись — страдай… и выстрадай прощенье…»

И снова я увидел край земной;

Досадой вид его меня наполнил,

И боль душевных ран, на краткий миг

Лишь заглушённая боязнью, с новой силой

Огнем отчаянья возобновилась;

И (странно мне), когда увидел ту,

Которую любил так сильно прежде,

Я чувствовал один холодный трепет

Досады горькой — и толпа друзей

Ликующих меня не удержала,

С презрением на кубки я взглянул,

Где грех с вином кипел,— воспоминанье

В меня впилось когтями,— я вздохнул,

Так глубоко, как только может мертвый,—

И полетел к своей могиле. Ах!

Как беден тот, кто видит наконец

Свое ничтожество и в чьих глазах

Все для чего трудился долго он,

На воздух разлетелось…

И я сошел в темницу, узкий гроб,

Где гнил мой труп,— и там остался я;

Здесь кость была уже видна — здесь мясо

Кусками синее висело — жилы там

Я примечал с засохшею в них кровью…

С отчаяньем сидел я и взирал,

Как быстро насекомые роились

И поедали жадно свою пищу;

Червяк то выползал из впадин глаз,

То вновь скрывался в безобразный череп,

И каждое его движенье

Меня терзало судорожной болью.

Я должен был смотреть на гибель друга,

Так долго жившего с моей душою,

Последнего, единственного друга,

Делившего ее земные муки,—

И я помочь ему желал — но тщетно —

Уничтоженья быстрые следы

Текли по нем — и черви умножались;

Они дрались за пищу остальную

И смрадную сырую кожу грызли,

Остались кости — и они исчезли;

В гробу был прах… и больше ничего…

Одною полон мрачною заботой,

Я припадал на бренные останки,

Стараясь их дыханием согреть…

О сколько б я тогда отдал земных

Блаженств, чтоб хоть одну — одну минуту

Почувствовать в них теплоту.— Напрасно,

Они остались хладны — хладны, как

презренье!..

Тогда я бросил дикие проклятья

На моего отца и мать, на всех людей,—

И мне блеснула мысль (творенье ада):

Что если время совершит свой круг

И погрузится в вечность невозвратно,

И ничего меня не успокоит.

И не придут сюда просить меня?..

— И я хотел изречь хулы на небо —

Хотел сказать: …

Но голос замер мой — и я проснулся.

Рейтинг
( Пока оценок нет )