Послание к стихам моим

Стихи мои! опять за вас я принимаюсь!

С тех пор как с музами, к несчастью, обращаюсь,

Покою ни на час… О, мой враждебный рок!

Во сне и наяву Кастальский льется ток!

Но с страстию писать не я один родился:

Чуть стопы размерять кто только научился,

За славою бежит — и бедный рифмотвор

В награду обретет не славу, но позор.

Куда ни погляжу, везде стихи марают,

Под кровлей песенки и оды сочиняют.

И бедный Стукодей, что прежде был капрал,

Не знаю для чего, теперь поэтом стал:

Нет хлеба ни куска, а роскошь выхваляет

И грациям стихи голодный сочиняет;

Пьет воду, а вино в стихах льет через край;

Филису нам твердит: ‘Филиса, ты мой рай!’

Потом, возвысив тон, героев воспевает:

В стихах его и сам Суворов умирает!

Бедняга! удержись… брось, брось писать совсем!

Не лучше ли тебе маршировать с ружьем!

Плаксивин на слезах с ума у нас сошел:

Всё пишет, что друзей на свете не нашел!

Поверю: ведь с людьми нельзя ему ужиться,

И так не мудрено, что с ними он бранится.

Безрифмин говорит о милых… о сердцах…

Чувствительность души твердит в своих стихах;

Но книг его — увы! — никто не покупает,

Хотя и Глазунов в газетах выхваляет.

Глупон за деньги рад нам всякого бранить,

И даже он готов поэмой уморить.

Иному в ум придет, что вкус восстановляет:

Мы верим все ему — кругами утверждает!

Другой уже спешит нам драму написать,

За коей будем мы не плакать, а зевать.

А третий, наконец… Но можно ли помыслить —

Все глупости людей в подробности исчислить?..

Напрасный будет труд, но в нем и пользы нет:

Сатирою нельзя переменить нам свет.

Зачем с Глупоном мне, зачем всегда браниться?

Он также на меня готов вооружиться.

Зачем Безрифмину бумагу не марать?

Всяк пишет для себя: зачем же не писать?

Дым славы, хоть пустой, любезен нам, приятен;

Глас разума — увы! — к несчастию, не внятен.

Поэты есть у нас, есть скучные врали;

Они не вверх летят, не к небу, но к земли.

Давно я сам в себе, давно уже признался,

Что в мире, в тишине мой век бы провождался,

Когда б проклятый Феб мне не вскружил весь ум;

Я презрел бы тогда и славы тщетный шум

И жил бы так, как хан во славном Кашемире,

Не мысля о стихах, о музах и о лире.

Но нет… Стихи мои, без вас нельзя мне жить,

И дня без рифм, без стоп не можно проводить!

К несчастью моему, мне надобно признаться,

Стихи, как женщины: нам с ними ли расстаться?..

Когда не любят нас, хотим их презирать,

Но всё не престаем прекрасных обожать!