Ес Соя

за окном осень побашлачевски обнажила в улыбке фиксы не сказал бы, что меня это

радуйся. как ты стоишь на июньской земле. твердо. веско. планета вертится, питаясь твоих глаз

…Alright! Alright! Alright! Hey, listen! Listen! Listen, man! listen, man! I don’t know how

всё, что сказано с этой минуты, превратится в постскриптум, в пустые слова, когда уже

мне кажется, я этим почти промышляю чем? объяснить не могу. непередаваемо разве, что вы

она красилась совсем чуть-чуть небрежно неслышно будто в районе прибрежном шелестят камыши она просыпалась,

сентябрь ни на секунду не опоздает он наступит, как после куплета припев, так что

огней плакатом разбитым циферблатом количеством пролитых дней ночь читала своей продолжительности приговор сегодня. я

хочу быть в окружении людей а не скотин всему виной образ тех картин которые

я истопчу свои любимые туфли, я пойду пешком налегке, окна вспыхнули, окна потухли, их

знаешь, тут все чаще дождит и сердца медленный бит без тебя моя парадная. такая

я стоял в последнем вагоне со мной прощались столбы в жалобном стоне ниц пали

здесь пахнет песней давно уже пропетой и я сам себя зову на ночное рандеву

знак равно звездочка — поцелуй(=*) только от него не тепло а холодно ***** холодно

они пишут стихи в своих блокнотах без единой помарки и все так нежно- метко

в эпицентре урагана в углу ресторана у повара длинные пальцы на меня косятся постояльцы

облака покинули иллинойс в море пикирует чайка. счастье — это когда твой единственный choice

ради Бога, не забывай о том, что я тебе пел хоть теперь это правда

ты иногда приходишь а я стою. молчу. потею. выбегаешь. хлопаешь дверью прямо, как в

весеннее утро. окурки с клумб они кричат мне в спину, что я не колумб

помнишь, как мы забыв про обочину, правила и разделительные полосы забыв, про душевные муки

мы друг для друга щенки твои пальцы тонки твоя кожа настолько бела, что я

она говорит он не то, что бы должен быть очень богатым, но иметь последние

*** мы одни мы одни мы одни мы-огни этого города *** харьковская луна плавно

все и так понятно не нужен сонник этот проклятый город – миллионник все в

She was married to the Bosphorus… ( david arthur brown) у нее рыжие кудри

разойдутся материковые плиты образуются новые страны придется забыть старые карты и эти острова разбросаны

ты — крестик над моим маленьким храмом, в этом городе, где тепло судя по

я придумаю новый язык буквы разделительные знаки я насквозь изучу глаза голубой собаки заточу

когда то все было без лжи теперь взгляды в пол и рукопожатия осталось бессмысленное

ветряные мельницы мелят ветер — выходит грубый помол. летит лепесток, ударяется в потолок, который,

кораблей остовы стоят на морвокзале если говорить по-простому мы друг другу врали на твоих

ох*евший от простуд, напоминающий собой сосуд, в котором когда-то были какие-то вещества. устал ждать

я по жизни стареньким фордом беру попутчиков на трассе я по жизни джазовым аккордом

придорожные отели чай со вкусом коммунальной квартиры все, как мы хотели мы бродячие шекспиры.

есть очень много способов, чтобы уйти из жизни человека. можно уйти, громко хлопнув дверью.

губы с привкусом кремния мы сдвинем кровати и одним прикосновением победим сотни апатий (2008)

я тебя люблю и иду по не пройденным тропам иногда теряю сознание я тебя

я вижу нас милыми стариками, пьющими чай со вкусом «вереск» и ничего не жалко.

следы помады не на мужском воротнике, а на крепкой сигарете. волосы, цвета меди спадают,

наши любимые мимы на любимой нашей улице до сих пор пальцами целуются а я

свежими ранами в соленую осень. ее первичные признаки дворники уже смели ты конечно, не

отче наш, еже еси заплати за такси прости меня, господи ибо ведаю, что творю,

твои глаза подходят к обоям палец к губам тише! так будет лучше нам обоим

ты что-то шептала новостройки вокзала вслушивались в шепот дрожащий тающий, переходящий в стон мне

мне было тогда шестнадцать моя жизнь напоминала бродячее шапито, шапито, что не прекращало движение,

я встретил это утро в растянутом свитере. новостей пудра рассыпалась вконтакте. в твиттере. и

твои ладони – стетоскопы я приехал к тебе автостопом и привез тебе шампанское в

она поцелует тебя и ты пропал. будь ты царь или простой горожанин. и я

где то место, где вместо кровати на полу матрас где я всегда кстати где

касаешься меня жгуче танцуешь на мои ребрах чечетку у нас с тобой есть future