Эмили Дикинсон
Не веришь мне, мой странный друг! Поверь! Ведь даже Бог Крупицей от такой любви
Не нужно комнат привиденью, Не нужно дома; В твоей душе все коридоры Ему знакомы.
Не должен быть оставлен друг — Ведь если Смерть к нему придет, Когда меня
Меняющийся вид холмов — Тирийский свет среди домов — В полнеба розовый рассвет И
Лишь маленькая тварь Спешит родиться — Чтоб показать себя И удалиться. Большое не спешит
Косу свою сложила смерть, Она нашла на камень Могильный, что молчит о той, Которой
Когда умрет ваш лучший друг, То вспомните острей Всего, как он живой идет В
К исходу долгой ночи Так близок стал рассвет, Что можно день потрогать, И страха
Гордись моим сломанным сердцем, сломавший его, Гордись моей болью, неведомой мне до того, Гордись
Есть пустые дома в стороне от дорог, Вид которых приятен лишь вору — Заколочены
Если мне живой не встретить Птиц, вернувшихся на небо, Брось одной из них, что
Душа выбирает общество — И запирает дверь, К ее Священной Особе Не проникнуть теперь.
Душа должна жить нараспашку, Чтоб к ней пришедший Бог Не дожидался у порога, Застав
Цветок следит за солнцем взглядом, И к вечеру, заметив рядом С собой глаза цветка,
Чтоб свято чтить обычные дни- Надо лишь помнить: От вас—от меня— Могут взять они—малость—