Стихи о поэте и романтике

Я пел об арбузах и о голубях,

О битвах, убийствах, о дальних путях,

Я пел о вине, как поэту пристало..

Романтика! Мне ли тебя не воспеть,

Откинутый плащ и сверканье кинжала,

Степные походы и трубная медь…

Романтика! Я подружился с тобой,

Когда с пожелтевших страниц Вальтер Скотта

Ты мимо окна пролетала совой,

Ты вызвала криком меня за ворота!

Я вышел… Ходили по саду луна

И тень (от луны ль?) над листвой обветшалой…

Романтика! Здесь?! Неужели она?

Совою была ты и женщиной стала.

В беседку пойдем. Там скамейка и стол,

Закуска и выпивка для вдохновенья:

Ведь я не влюбленный, и я не пришел

С тобой целоваться под сизой сиренью…

И, тонкую прядь отодвинув с лица,

Она протянула мне пальцы худые:

— К тебе на свиданье, о сын продавца,

В июльскую ночь прихожу я впервые…

Я в эту страну возвратилась опять,

Дорог на земле для романтики мало;

Здесь Пушкина в сад я водила гулять,

Над Блоком я пела и зыбку качала…

Я знаю, как время уходит вперед,

Его не удержишь плотиной из стали,

Он взорван, подземный семнадцатый год,

И два человека над временем встали…

И первый, храня опереточный пыл,

Вопил и мотал головою ежастой;

Другой, будто глыба, над веком застыл,

Зырянин лицом и с глазами фантаста…

На площади гомон, гармоника, дым,

И двое встают над голодным народом,

За кем ты пойдешь? Я пошел за вторым —

Романтика ближе к боям и походам…

Поземка играет по конским ногам,

Знамена полнеба полотнами кроют.

Романтика в партии! Сбоку наган,

Каракуль на шапке зернистой икрою…

Фронты за фронтами.

Ни лечь, ни присесть!

Жестокая каша да сытник суровый;

Депеша из Питера: страшная весть

О черном предательстве Гумилева…

Я мчалась в телеге, проселками шла;

И хоть преступленья его не простила,

К последней стене я певца подвела,

Последним крестом его перекрестила…

Скорее назад! И товарный вагон

Шатает меня по России убогой…

Тут новое дело — из партии вон:

Интеллигентка и верует в бога.

Зима наступала колоннами льда,

Бирючьей повадкой и посвистом вьюжным,

И в бестолочь эту брели поезда

От северной стужи к губерниям южным.

В теплушках везла перекатная голь,

Бездомная голь — перелетная птица —

Менять на муку и лиманскую соль

Ночную посуду и пестрые ситцы…

Степные заносы, ночные гудки.

Романтика в угол забилась, как заяц,

В тюки с табаком и в мучные мешки,

Вонзаясь ногтями, зубами вгрызаясь…

Приехали! Вился по улицам снег.

И вот сквозь метелицу, злой и понурый,

Ко мне подошел молодой человек:

«Романтика, вы мне нужны для халтуры!

Для новых стихов не хватило огня,

Над рифмой корпеть недостало терпенья;

На тридцать копеек вдохните в меня

Гражданского мужества и вдохновенья…»

Пустынная нас окружает пора,

Знамена в чехлах, и заржавели трубы.

Мой друг! Погляди на меня — я стара:

Морщины у глаз, и расшатаны зубы…

Мой друг, погляди — я бездомная тень,

Бездомные песни в ночи запеваю,

К тебе я пришла сквозь туман и сирень, —

Такой принимаешь меня?

«Принимаю!

Вложи свои пальцы в ладони мои,

Старушечьей ниже склонись головою —

За мною войсками стоят соловьи,

Ты видишь — июльские ночи за мною!»