Отец, как водится, был злостным воротилой,
Но не таков
Обычай нынче у сынков:
Там, где им взять нельзя ни окриком, ни силой,
Они берут улыбкой милой
И ласковым словцом.
Встречаться мне пришлось в деревне с молодцом.
Шла про него молва в народе:
«Михал Иваныч-то!.. Богач, помещик вроде, —
Какая разница меж тем, гляди, с отцом.
Как распинается за бедноту на сходе!
«Мы, братцы, — грит, — одна семья…
Как, значит, вы да, значит, я…»
Не разобрать хотя, что «значит», —
Заика, видишь ли, с суконным языком!
Но видно, что скорбит: в грудь тычет кулаком
И горько плачет!
«Бог с ним, что не речист: была бы голова!» —
Такая шла молва.
И никому-то мысль в башку не приходила,
Что сын пошел в отца: такой же воротила,
Да только что дела ведет на лад иной.
Где? — За народною спиной.
Сойдутся, снюхавшись, добряк Михал Иваныч
Да Черт Степаныч,
Мошна с мошной,
Да толковать почнут, кого где можно скушать.
Вот тут бы нашего заику и послушать:
Скупой сначала на слова,
Кряхтит он, охает, вздыхает… Но едва
Запахнет жареною коркой,
Заика речь ведет — что чистый жемчуг льет,
Не говорит подлец: поет!
Не как-нибудь: скороговоркой!
Друзья! Скажу вам напрямик:
Держитесь за сто верст от «социал-заик»,
Их развелася нынче — стая.
Но распознать их — вещь простая.
Высоких нот они — зарежьте — не берут,
А и затянут, так соврут.
С доподлинным борцом блистая внешним сходством,
Иной из этаких господ юлит-юлит.
Но вы узнаете, где у него болит,
Когда он заскулит с поддельным благородством:
«Тов… арищи! В борь… бе… все ль средства…
хор… оши?
Ну… ну… к чему… н…алог на
б…ары…ары…ши?
И…и…з…ачем контр…оль…н…ад пр…оиз…оиз…
водством?!»
А дальше уж пошло: «Ваш разум затемнен,
И разгорелись ваши страсти;
Рабочим — надо ждать, а до иных времен,
Пока там что, должны буржуи встать у власти»,
Что «пролетариев другие ждут дела…»
А ждет «хозяйская», конечно, кабала!