Пярнуские Элегии

Среднее время чтения: 4 минут(ы)

I

Когда-нибудь и мы расскажем,

Как мы живем иным пейзажем,

Где море озаряет нас,

Где пишет на песке, как гений,

Волна следы своих волнений

И вдруг стирает, осердясь.

II

Красота пустынной рощи

И ноябрьский слабый свет —

Ничего на свете проще

И мучительнее нет.

Так недвижны, углублённы

Среди этой немоты

Сосен грубые колонны,

Вязов нежные персты.

Но под ветром встрепенется

Нетекучая вода…

Скоро время распадется

На сейчас и «никогда».

III

Круг любви распался вдруг.

День какой-то полупьяный.

У рябины окаянной

Покраснели кисти рук.

Не маши мне, не маши,

Окаянная рябина,

Мне на свете все едино,

Коль распался круг души.

IV

И жалко всех и вся. И жалко

Закушенного полушалка,

Когда одна, вдоль дюн, бегом —

Душа — несчастная гречанка…

А перед ней взлетает чайка.

И больше никого кругом.

V

Здесь великие сны не снятся,

А в ночном сознанье теснятся

Лица полузабытых людей —

Прежних ненавистей и любвей.

Но томителен сон про обманы,

Он болит, как старые раны,

От него проснуться нельзя.

А проснешься — еще больнее,

Словно слышал зов Лорелеи

И навек распалась стезя.

VI

Деревья прянули от моря,

Как я хочу бежать от горя —

Хочу бежать, но не могу,

Ведь корни держат на бегу.

VII

Когда замрут на зиму

Растения в садах,

То невообразимо,

Что превратишься в прах.

Ведь можно жить при снеге,

При холоде зимы.

Как голые побеги,

Лишь замираем мы.

И очень долго снится —

Не годы, а века —

Морозная ресница

И юная щека.

VIII

Как эти дали хороши!

Залива снежная излука.

Какая холодность души

К тому, что не любовь и мука!

О, как я мог так низко пасть,

Чтобы забыть о милосердье!..

Какое равнодушье к смерти

И утомительная страсть!

IX

Любить не умею.

Любить не желаю.

Я глохну, немею

И зренье теряю.

И жизнью своею

Уже не играю.

Любить не умею —

И я умираю.

Х

Пройти вдоль нашего квартала,

Где из тяжелого металла

Излиты снежные кусты,

Как при рождественском гаданье,

Зачем печаль? Зачем страданье,

Когда так много красоты?

Но внешний мир — он так же хрупок,

Как мир души. И стоит лишь

Невольный совершить проступок:

Задел — и ветку оголишь.

XI

В Пярну легкие снега.

Так свободно и счастливо!

Ни одна еще нога

Не ступала вдоль залива.

Быстрый лыжник пробежит

Синей вспышкою мгновенной.

А у моря снег лежит

Свежим берегом вселенной.

XII

Когда тайком колдует плоть,

Поэзия — служанка праха.

Не может стих перебороть

Тщеславья, зависти и страха.

Но чистой высоты ума

Достичь нам тоже невозможно.

И все тревожит. Все тревожно.

Дождь. Ветер. Запах моря. Тьма.

XIII

Утраченное мне дороже,

Чем обретенное. Оно

Так безмятежно, так погоже,

Но прожитому не равно.

Хотел мне дать забвенье Боже,

И дал мне чувство рубежа

Преодоленного. Но все же

Томится и болит душа.

XIV

Вдруг март на берегу залива.

Стал постепенно таять снег.

И то, что было несчастливо,

Приобрело иной разбег.

О, этот месяц непогожий!

О, эти сумрачные дни!

Я в ожидании… О Боже,

Спаси меня и сохрани…

XV

Расположенье на листе

Печальной строчки стихотворной.

И слезы на твоем лице,

Как на иконе чудотворной.

И не умею передать

То, что со мною происходит:

Вдруг горний свет в меня нисходит,

Вдруг покидает благодать.

XVI

Чет или нечет?

Вьюга ночная.

Музыка лечит.

Шуберт. Восьмая.

Правда ль, нелепый

Маленький Шуберт,

Музыка — лекарь?

Музыка губит.

Снежная скатерть.

Мука без края.

Музыка насмерть.

Вьюга ночная.

Рейтинг
( Пока оценок нет )