Константія

Константія любовь горячу ощущала,

И со мавриціемъ сойтися обѣщала,

Въ неотдаленныя, но темныя лѣса,

Какъ скоро ясныя померкнутъ небеса.

Пришелъ тотъ часъ, она колико ни трепѣщетъ,

Но слова даннаго и жара не отмѣщетъ;

Лѣсъ мрачностью покрытъ и тьмою лугъ одѣтъ:

Уже прекрасная на сходбище идетъ:

Идущая туда она изнемогаетъ,

Но умъ восторженъ весь: такъ буря восторгаетъ

На воздухъ отъ земли легчайшій сильно прахъ:

Въ ней сильная любовь преодолѣла страхъ,

И всю во нѣжности стыдливость побѣждаетъ:

Горчитъ Константію и столько жъ услаждаетъ.

Дождливая лугамъ погода хоть строга;

Однако зѣленяй отъ дождика луга.

Сей часъ ей кажется всѣхъ паче мѣръ ужасенъ;

Но паче же всѣхъ мѣръ пріятенъ и прекрасенъ.

Пришла: пастухъ ужъ тутъ, о щастливый пастухъ!

Воскликнулъ онъ: утѣшь, утѣшь любовь мой духъ!

По что принудило тебя теперь мутиться!

Ахъ, дай Маврицій мнѣ ко стаду возвратиться:

Отсрочь возлюбленный напасть мою, отсрочь!

Съ сей тьмою принесла и въ сердце тьму мнѣ ночь.

Съ какимъ пришла ко мнѣ жестокимъ ты отвѣтомъ!

А я тьмы ночи ждалъ съ тобою сердцу свѣтомъ.

Сюда въ другую ночь Маврицій я прийду:

Дай мнѣ привыкнути ко страху, ко стыду:

Отважняе тогда я буду въ сей пустынѣ;

Іюль, а не декабрь по мѣсяцѣ іюнѣ.

Не вдругъ, но предваренъ ко замерзанью лозъ,

Во ноябрѣ въ лугахъ является морозъ,

Не вдругъ себѣ и снѣгъ жилище обретаетъ,

Покроетъ землю онъ; покроетъ и растаеть;

Не трогай ты меня коль я всево миляй!

И ты миляе мнѣ всево, всево и зляй:

Не тако золъ Борей какъ море онъ терзаетъ.

Въ любви пастухъ кипитъ, пастушка замерзаеть.

Константія пришла не ласку мнѣ явить;

Пришла Константія мя нынѣ умертвить.

Не радуетъ меня любезная, печалитъ:

И лютая змѣя любовника не жалитъ.

О какъ маврицій ты, о какъ не терпѣливъ!

О рокъ колико мнѣ сталъ нынѣ ты гнѣвливъ!

Смягчись дражайшая! Пастушка хоть дичилась,

Хотя стыдилася, однако умягчилась,

И говоритъ ему: покорствую судьбѣ;

Да только не на часъ вручаюсь я тебѣ;

Такъ ежели меня Маврицій ты покинешь;

Ты душу изь меня невѣрностію вынешь.

Пускай разсядется долина подо мной,

Коль буду я прельщенъ во вѣки кѣмъ иной:

Пускай пожреть меня зіяющая бездна,

Коль мнѣ опричь тебя явится кто любезна.

Ко мягкой муравѣ пастушку онъ ведетъ,

И устремляется съ куста сорвати цвѣтъ.

Рабѣеть дѣвушка, рабѣетъ и стыдится.

Въ послѣдокъ на траву понудима садится.

Мнѣ кажется еще не мрачно въ семь лѣсу;

Но я тебя ни чѣмъ ужъ болѣ не спасу;

Когда жъ ужъ больше я не властна надъ собою:

Довольствуйся пастухъ моею ты судьбою!

Зефиры дули ей въ растрепанны власы,

И умножали тѣмъ сей дѣвушки красы.

Ему лицо ея давно уже приятно;

Но въ дѣйствіи такомъ приятняй многократно.