Исторія Сосанны

Среднее время чтения: 8 минут(ы)

Былъ нѣкто Іякимъ во Вавилонѣ градѣ,

Имущій множество и злата и сребра,

Скота во стадѣ

И въ домѣ всякаго добра.

Въ жену себѣ поялъ дѣвицу онъ прекрасну,

Богобоязливу, къ нему любовью страсну:

Во добродѣтели отецъ ея блисталъ

И въ истинномъ ее законѣ воспиталъ,

Страхъ Божій въ ней посѣя

И научилъ ее закону Моисея.

Евреевъ Іякимъ былъ въ домѣ видѣть радъ:

Сходилися они къ нему: онъ былъ пріятенъ,

Почтенъ, богатъ и щедръ, и паче всѣхъ ихъ знатенъ.

При домѣ онъ имѣлъ прекрасный вертоградъ:

Широкія тамъ ходы,

Не воспрещали зрѣть очамъ на небеса,

А тамъ сплетенны древеса,

Не допускали въ низъ полдневнаго часа.

Играютъ тамъ ключи: кидая къ верьху воды,

Увеселяя слухъ и взоръ:

Бѣгутъ шумя потоки съ горъ,

И быстрымъ шумомъ утѣшаютъ:

Пруды лужайки украшаютъ,

И сладкимъ пѣніемъ съ древъ птички возглашаютъ,

Въ пространномъ цвѣтникѣ различныя цвѣты,

Различнаго благоуханья,

Различной красоты,

И нѣжностью зефирова дыханья,

Сладчайшій произносятъ духъ.

Во вертоградѣ семъ вкусъ, зрѣніе и слухъ,

Со обоняніемъ приятности находятъ,

И вображеніе далеко превосходятъ.

Тамъ разныя плоды на вѣтвіяхъ висятъ,

Отягощаются отъ винограда лозы:

Тамъ спѣютъ персики и зрѣютъ априкозы:

Таковъ прекрасенъ былъ Едемскій преждѣ садъ.

Сосанна въ семъ саду купалася и мылась,

Когда отъ жаркихъ дней томилась,

И удаляяся къ закрытымъ тутъ мѣстамъ,

Ни кѣмъ не видима была нагая тамъ.

Лишь только тамъ ее, ея служанки зрѣли.

На тотъ

Неправедны судьи избранны были годъ,

И въ восхищеніи къ ней страстію горѣли,

И зря, сходяся въ домъ, всегда ея красу,

Разгорячалися они съ часа къ часу.

Ко добродѣтельной привязаны супругѣ,

Не вѣдали они сей страсти другъ о другѣ,

И оба нѣкогда сойдясь они въ саду.

Въ часы, въ которы токъ красавицу ихъ моетъ.

Тайну объявивъ, чѣмъ сердце равно ноетъ,

Межъ вѣтвія древесъ сокрылися къ пруду:

Ея пришествія желаютъ,

Трепѣщутъ и пылаютъ.

Въ намѣреніи семъ безумство ихъ крѣпитъ,

И совѣсть ихъ и умъ желаніе слѣпитъ.

Тревожится ихъ кровь, багрѣютъ лицы:

Приходитъ и она; но съ нею двѣ дѣвицы,

Ко услуженью ей.

Служанки тутъ; противенъ видъ имъ сей:

Они страдаютъ,

И щастливой себѣ минуты ожидаютъ.

Прекрасная съ себя одежды совлекла,

И дѣвушкамъ рѣкла:

Сыщите мнѣ бальсамъ и мыло,

И возвратясь сюда заприте садъ вы мой,

Доколѣ не пойду помывся здѣсь домой.

Сосанны слово то злодѣямъ мило;

Касаются они желаннаго часа,

Передъ очами ихъ Сосаннина краса,

Повсюду обнаженна;

Злодѣйская ихъ страсть симъ паче разозженна.

Служанки отошли:

Минуту варвары способную нашли:

Выходятъ изъ задревъ, томясь изнемогаютъ,

Томятся и горятъ:

Незапностію сей красавицу пугаютъ,

И дерзко говорятъ:

Въ тебя влюбились мы; смягчи ты нашу долю,

Исполни нашу волю;

Когдажъ не склонишься, подобно насъ любя;

Такъ скажемъ мы неправду на тебя;

Застали мы, речемъ, любовника съ тобою,

Который видя насъ отселѣ убѣжалъ.

Такой наказанны судьбою,

Въ Сосаннѣ духъ дрожалъ.

Сосанна говоритъ: нещастна я отвсюду;

Умру, когда я вамъ сопротивляться буду:

А естьли съ вами соглашусь,

Къ супругу вѣрности лишусь,

И прогнѣвлю тѣмъ Бога.

О злая часть моя, колико ты мнѣ строга!

Но лутче умерѣть, какъ Бога прогнѣвить

И мужу своему невѣрности явить,

Попрати добродѣтель.

Умру за мужню честь и за тебя Содѣтель!

Я смерть хочу приять,

И стала вопіять.

Варвары въ своей отчаянной печали,

И громче воскричали.

Слуги, бѣгуще въ садъ, крикъ худомъ заключали.

Жезлы и палицы ко мѣсту крика мчали.

Сплетается зла ложь сперва слугамъ сія,

Которы крыли взоръ отъ наготы ея.

Служанки ей одѣжды подавали,

И обще всѣ почти безъ чувства пребывали,

Казалось имъ, что въ ней не обитала лѣсть,

И что бы вѣрности она не погубила,

Къ супруру, коего толико возлюбила.

Не вероятна имъ была сплетенна вѣсть.

Въ послѣдующій день минувту лишъ разсвѣту,

Евреи собрались во Іякимовъ домъ:

Въ домъ молнію несутъ и преужасный громъ.

Ко злочестивому идутъ они совѣту:

А лютыя судьи злой ядъ несутъ,

Сосаннѣ повелѣвъ предстать на ложный судъ.

Какая вѣдомость любезному ихъ другу,

Хотятъ судить на смерть они ево супругу!

Она ему всево на свѣтѣ семъ миляй;

И можетъ ли что быть сея напасти зляй!

И говоритъ онъ такъ: я вамъ не лицемѣрю:

Сію вину,

Взложили вы на вѣрную жену:

Я етому не вѣрю;

Была Сосанна честь Еврейской сторонѣ:

А мнѣ была всево дороже.

О всемогущій Боже!

Когда винна она, когда я толь нещастенъ;

Во казни съ нею быть хочу и я участенъ;

Я жити не могу на свѣтѣ безъ нея;

Срази обѣихъ насъ! готова грудь моя.

Сосанну передъ судъ неправедный приводятъ.

Съ ней чада, сродники, отецъ и мать приходятъ,

Темнѣетъ солнца лучь въ Сосанниныхъ глазахъ:

Родители и весь во горькихъ домъ слезахъ.

Младенцы вопіютъ лишенныя надежды,

Хватаясь жалостно за матерни одѣжды,

Рыдая и глася: растались мы съ тобой,

Кто будетъ нѣжить насъ, кто будетъ утѣшати,

И златотканною одѣждой украшати?

Отходишь ты во гробъ; возми и насъ съ собой,

Супругъ ея зря часъ съ ней вѣчныя разлуки,

И посреди неизреченной муки,

Воздѣвъ на небо руки:

Создатель мой! одно сіе возопіялъ,

И на ногахъ едва, Сосанну зря, стоялъ.

Отецъ ея нѣмелъ и крылъ отъ солнца очи,

Желая быть во мглѣ густѣйшей самой ночи.

Теряла мать ея и зрѣніе и слухъ,

И сердце все стѣснивъ въ слезахъ не утопала;

Вскричала только то: прими мой Боже духъ,

И пала.

Рыдали всѣ слуги, во злы сіи часы,

Служанки рвали вонъ растрепанны власы,

Евреи плакали, иныя каменѣли,

Судьи блѣднѣли;

Но лжесвидѣтельства оставить не могли;

Не истинну они, но видъ ея брегли:

И правда на судѣ неправдой побѣжденна.

Судьи оправились: Сосанна осужденна.

Ни кто не могъ отъ глазъ текущихъ слезъ отерть,

Ни воспротивиться предписанну уставу;

Тѣряетъ красоту Сосанна жизнь и славу;

Выводится на торжище и смерть;

Ведутъ; весь домъ страдаетъ,

И Вавилонъ рыдаетъ.

Былъ отрокъ Даніилъ: сего Господь воздвигъ:

И гласъ его въ толпы достигъ:

Онъ тако вопіялъ: я громко воззываю:

Что рукъ въ невинной сей крови не омываю!

О соплеменники мои!

Не праведны суды сіи;

Судили вы ее безумственно и злобно;

Изслѣдуйте вину ея подробно.

Народъ поворотясь назадъ Сосанну велъ,

И отрока просилъ, чтобъ онъ судити шелъ,

И Даніилъ судити сѣлъ.

Устами отрока спасаетъ самъ Содѣтель,

И хочетъ поразить соплетшихъ клевету,

Тѣлесную поправшихъ красоту,

И съ ней душевну добродѣтель.

Сей отрокъ повелѣлъ здодѣевъ развести,

И порознь предъ собою улику принести.

Спросилъ у перваго со гнѣвомъ:

Подъ коимъ ты засталъ Сосанну древомъ?

Подъ липой, отвѣчалъ.

А отрокъ рекъ: другой теперь бы обличалъ.

Спросилъ и у того съ такимъ же гнѣвомъ:

Подъ коимъ ты засталъ Сосанну древомъ?

Подъ дубомъ, отвѣчалъ.

А отрокъ рекъ: васъ самъ Господь изобличалъ.

Открылась нагла страсть и лютая ихъ злоба:

И съ трепѣтомъ стоятъ предъ Даніиломъ оба.

А сѣдшій судіею рекъ:

Коль истинну судящій разрушаетъ,

Судья презрѣнный человѣкъ,

И паче татя онъ предъ Богомъ согрѣшаетъ.

А беззаконники сіи,

Во собственномъ своемъ злочестьи нынѣ сами,

И лжесвидѣтели и судіи,

Клянущеся землей и небесами,

И клавъ свой тяжкій грѣхъ разинувше уста,

На душу такову, которая чиста,

И кою осквѣрнить стремясь они хотѣли.

Уставы Моисей давалъ на судъ имъ тѣ ли!

Призналися они и пали передъ нимъ.

Выводятся на смерть: исчезли яко дымъ.

Сосанна, Іякимъ слезъ токи отирали,

Отецъ и мать ея,

И благодарный гласъ на небо простирали:

А сей воздвиженный отъ Бога судія,

Возвышенъ домомъ тѣмъ и всенароднымъ кликомъ.

И у народа сталъ въ почтеніи великомъ.

Рейтинг
( Пока оценок нет )