Доримена

Тронула дѣвушку любовная зараза:

Она подъ вѣтвіемъ развѣсистаго вяза,

На мягкой муравѣ сидяща на лугу,

Вѣщаетъ на крутомъ у рѣчки берегу:

Струи потоковъ сихъ долину орошаютъ,

И водъ журчаніемъ пастушекъ утѣшаютъ:

Сихъ множатъ мѣстъ они на паствѣ красоту;

Но уже тепер имѣю жизнь не ту,

Въ которой я, пася овецъ увеселялась,

Когда любовь еще мнѣ въ сердце не вселялась.

Но дни спокойныя не вѣчно ль я гублю!

Не знаю я мила ль тому, ково люблю,

Куда мой путь лежитъ, къ добру или ко худу,

Не знаю, буду ль я мила или не буду.

Востала и сняла со головы вѣнокъ,

И бросила она ево на водный токь,

А видя то, что онъ въ водѣ предъ нею тонеть,

Тонулъ и потонулъ; она то видя стонеть.

Андроникъ мя любить не будеть никогда;

Но прежде высохнетъ сея рѣки вода,

Ахъ! Нежель изъ ево когда я выйду плѣна:

Вода не высохнетъ; изсохнетъ Доримена.

Ты страсть любовная толико мнѣ вредна,

Колико ты въ сіи мнѣ стала дни чудна.

О коемъ пастухѣ вздыхаю и стонаю,

О томъ, онъ любитъ ли меня илъ нѣтъ, не знаю:

А кто меня любя весь разумь свой затьмилъ,

Тотъ сколько ни пригожъ, однако мнѣ не милъ.

Сѣнной косѣ цвѣты прибытка не приносятъ;

Траву, а не цвѣты къ зимѣ на сѣно косятъ;

Хотя въ очахъ они и больше хороши:

А мнѣ возлюбленный миляе сталъ души:

И сколько мнѣ онъ милъ, толико и прекрасенъ.

Безвѣстенъ мой мнѣ рокъ и отъ того ужасенъ.

Когда Андроника любовь не заразитъ;

Такъ страсть моя меня въ пучинѣ погрузитъ.

Смущается она, но время ей незлобно;

Андроникъ ставъ ей миль, ее любилъ подобно.

День жарокъ, кровь ея любовью зазжена;

Раздѣлась дѣвушка, купается она;

Прохладная вода ей тѣло охлаждаетъ;

Но жаркія любви вода не побѣждаетъ.

Андроникъ въ етотъ часъ на берегъ сей пришелъ:

Сокровише свое незапно тутъ нашелъ.

До сихъ пастушка дней всегда ево чужалась;

Такъ будучи нага пастушка испужалась.

Не льзя при немъ ийти за платьемъ на травы:

И окунулася до самой головы.

Андроникъ отошелъ, но онъ не удалился,

И межь кустовъ въ близи Андроникъ притаился:

Пастушки на брегу онъ видитъ наготу,

Взираетъ на ея прелѣстну красоту,

И распаляется: а какъ она одѣлась,

Подшелъ Андроникъ къ ней: А доримена рдѣлась.

Не зрѣлъ я прелѣсти толикой ни коли,

Какую зрѣлъ теперь въ водѣ и на земли:

На сушѣ на водахъ красы такой не зрится:

И наготу твою зря кто не разгорится?

Въ сей часъ я зрѣлъ тебя — — не льзя не закипеть,

Я больше не могу прекрасная терпѣть,

И утаить любви: тобой она зазженна.

Я буду щастлива иль буду пораженна.

Умру, когда слова пастушка погублю!

Живи, люби меня какъ я тебя люблю!