Давным-давно жили четыре школяра. Каждый из них считал себя искусным стихотворцем. Однажды пришли они к храму Будды, увидели там колокол и вздумали о нем стихи сочинить. Первый начал так: В храме сем колокол есть…
Второй продолжил, вдохновясь:
Ударишь — поет ‘дин-дон!’ Третий, подумавши, произнес:
Не котел, не ступа, не пест…
А четвертый торжествующе закончил четверостишие:
Но все же из меди он!
Сочинив стихотворение, принялись школяры его декламировать. Читают, перечитывают, языками прищелкивают, себя хвалят. Вдруг один из них вздрогнул, в лице переменился и говорит:
— Слыхал я, что в старину Ван Бо1 семнадцати лет от роду написал стихотворение ‘Во дворце тэнского князя’. Это удивительное стихотворение, потому что вложил поэт в него всю душу, отдал все свои силы и вскоре, бедняга, умер… Вижу я, что мы с вами создали стихи еще более удивительные и прекрасные. Видно, близок наш смертный час, братья! Второй школяр забеспокоился:
— А вдруг мы сейчас умереть должны? Что же нам делать?
Третий был сообразительнее и тут же нашел выход:
— Не волнуйтесь, братья. Я видел в храме гробы. Давайте попросим их нам продать.
Пошли школяры к настоятелю, просят продать им гробы.
— А на что они вам? — удивился настоятель. Школяры тотчас ему все рассказали и тут же напевно прочитали стихи:
В храме сем колокол есть, Ударишь — поет ‘дин-дон!’.
Не котел, не ступа, не пест, Но все же из меди он!
Выслушал настоятель стихи и велел послушнику принести пять гробов.
— Зачем же пять? — изумились школяры.- Нам нужно только четыре.
— Да-да,- кротко произнес настоятель.- Пятый — это я для себя прошу. Давным-давно поклялся я, что тут же уйду в мир иной, если встречу человека, сочиняющего стихи, в которых смысла еще меньше, чем в моих. Видно, пришел мой последний час, коль мудрое Небо и всемилостивейший Будда послали мне вас!