Вячеслав Иванов

Средь гор глухих я встретил пастуха, Трубившего в альпийский длинный рог. Приятно песнь его

1 Ты царским поездом назвал Заката огненное диво. Еще костер не отпылал И розы

В румяна ль, мушки и дендизм, В поддевку ль нашего покроя, Певец и сверстник

1 Что порхало, что лучилось — Отзвенело, отлучилось, Отсверкавшей упало рекой… Мотыльком живое отлетело.

Чуковский, Аристарх прилежный, Вы знаете — люблю давно Я вашей злости голос нежный, Ваш

Да, сей пожар мы поджигали, И совесть правду говорит, Хотя предчувствия не лгали, Что

День пурпур царственный дает вершине снежной На миг: да возвестит божественный восход! На миг

Облаки — парусы Влаги лазоревой — Облаки, облаки По небу плавают. Отсветы долгие Долу

Звезда зажглась над сизой пеленой Вечерних гор. Стран утренних вершины Встают, в снегах, убелены

Над бездной ночи Дух, горя, Миры водил Любви кормилом; Мой дух, ширяясь и паря,

В прозрачный, сумеречно-светлый час, В полутени сквозных ветвей, Она являет свой лик и проходит

Высот недвижные озера — Отверстые зеницы гор — Мглой неразгаданного взора Небес глубоких мерят

Ты запер меня в подземельный склеп, И в окно предлагаешь вино и хлеб, И

Замер синий сад в испуге… Брызнув в небо, змеи-дуги Огневые колесят, Миг — и

Пышные угрозы Сулицы тугой, Осыпая розы, Гонят сонм нагой; Машут девы-птицы Тирсами в погоне;

1 Весна вошла в скит белый гор, В глухих снегах легла. Весь наг и

И поэт чему-то учит, Но не мудростью своей: Ею он всего скорей Всех смутит

Пусть говорят: «Святыня — не от Жизни», Блюди елей у брачного чертога! Жених грядет:

Колобродя по рудам осенним, Краснолистным, темнохвойным пущам. Отзовись зашелестевшим пеням, Оглянись за тайно стерегущим!

Над малой келией громов раскаты, И молотами ливень бьет по крыше. Вниз выгляни: вспухают

Льются звуки, печалью глубокой. Бесконечной тоскою полны: То рассыплются трелью высокой, То замрут тихим

Кто знает край, где свой — всех стран школяр? Где молодость стопой стремится спешной,

Вечера павлины Небеса рядили. Двое нисходили Из глухой долины. Из глухих скитаний Озеро манило.

Дрожат леса дыханьем ливней И жизнью жаждущей дрожат… Но всё таинственней и дивней Пестуньи

В этой призрачной Пальмире, В этом мареве полярном, О, пребудь с поэтом в мире,

Помертвела белая поляна, Мреет бледно призрачностью снежной. Высоко над пологом тумана Алый венчик тлеет

За мной — вершин лиловый океан; И крест, и дверь — в конце тропы

Сумеречно слепнут Луг, и лес, и нива; Облачные дива Лунной силой крепнут. Крепнут силой

Осень… Чуть солнце над лесом привстанет — Киноварь вспыхнет, зардеет багрец. По ветру гарью

Слово скажу без прикрас прекрасное, если правдиво Слово мое; коли нет — други, напрасно

Млея в сумеречной лени, бледный день Миру томный свет оставил, отнял тень. И зачем-то

В поле гостьей запоздалой, Как Церера, в ризе алой, Ты сбираешь васильки; С их

Подруга, тонут дни! Где ожерелье Сафирных тех, тех аметистных гор? Прекрасное немило новоселье. Гимн

Серебряно-матовым вырезом горы Об-он-пол обстали озеро мрачное… В заповедное, родное, прозрачное Уходят взоры! На

Рощи холмов, багрецом испещренные, Синие, хмурые горы вдали… В желтой глуши на шипы изощренные

Налетной бурей был охвачен И тесный, и беспечный мир: Затмились волны; глянул, мрачен, Утес

День белоогненный палил, Не молк цикады скрежет знойный, И кипарисов облак стройный Витал над

Гроздье, зрея, зеленеет; А у корня лист лозы Сквозь багряный жар синеет Хмелем крови

Снега, зарей одеты В пустынях высоты, Мы — Вечности обеты В лазури Красоты. Мы

Когда труды и дни Аскрейский лебедь пел, Шел, наг, с нагим рабом, за плугом

Братья, недолго Светлую Мать Темному пологу У нас отымать! Братья, не вечно Дева Кольца

Людских судеб коловорот В мой берег бьет неутомимо: Тоскует каждый, и зовет, И —

Прозрачность! Купелью кристальной Ты твердь улегчила — и тонет Луна в среброзарности сизой. Прозрачность!

От братии прилежной Апостола Луки Икону Тайны Нежной Писать — мне испытанье. Перенесу ль

Как и шаги звучат волшебно, И стук колес во тьме ночей!.. И как вперение

Твоя душа глухонемая В дремучие поникла сны, Где бродят, заросли ломая, Желаний темных табуны.

Своеначальный, жадный ум,- Как пламень, русский ум опасен Так он неудержим, так ясен, Так

Волшба ли ночи белой приманила Вас маревом в полон полярных див, Два зверя-дива из

Как речь славянская лелеет Усладу жен! Какая мгла Благоухает, лунность млеет В медлительном глагольном

В чьи очи явственно взглянула Живая Тайна естества; Над кем вселенская листва С плодами

La Pineta* Покорный день сходил из облаков усталых, И, как сомкнутые покорные уста, Была