Уильям Блейк
Была в орехе фея у крошки Мэри Бэлл, А у верзилы Джона в печенках
Вся ее жизнь эпиграммой была, Тонкой, тугой, блестящей, Сплетенной для ловли сердец без числа
Сон, сон, Полог свой Свей над детской головой. Пусть нам снится звонкий ключ, Тихий,
К восставшей Франции мошенники Европы, Как звери, отнеслись, а после — как холопы.
Коль ты незрелым мигом овладел, Раскаянье да будет твой удел. А если ты упустишь
Внемлите песне, короли! Когда норвежец Гвин Народов северной земли Был грозный властелин, В его
Кто удержит радость силою, Жизнь погубит легкокрылую. На лету целуй ее — Утро вечности
Маленький мальчик, устало бредущий Вслед за болотным огнем, Звать перестал. Но отец вездесущий Был
Черный маленький мальчик на белом снегу. «Чистить трубы кому?» — он кричит на бегу.
Был я крошкой, когда умерла моя мать. И отец меня продал, едва лепетать Стал
Мой ангел, наклонясь над колыбелью, Сказал: «Живи на свете, существо, Исполненное радости, веселья, Но
Ты мне нанес, как друг, удар коварный сзади, Ах, будь моим врагом, хоть дружбы
Врагов прощает он, но в том беда, Что не прощал он друга никогда.
— Мой сын, смирению учитесь у овец!.. — Боюсь, что стричь меня вы будете,
Разрушьте своды церкви мрачной И катафалк постели брачной И смойте кровь убитых братьев —
Ринтра ревет, потрясая огнями В обремененном воздухе. Тучи голодные носятся низко Над бездной. Некогда,
Словом высказать нельзя Всю любовь к любимой. Ветер движется, скользя, Тихий и незримый. Я
Чем этот день весенний свят, Когда цветущая страна Худых, оборванных ребят, Живущих впроголодь, полна?
По городу проходят ребята по два в ряд, В зеленый, красный, голубой одетые наряд.
Отголоски игры долетают с горы, Оглашают темнеющий луг. После трудного дня нет забот у
Всю жизнь любовью пламенной сгорая, Мечтал я в ад попасть, чтоб отдохнуть от рая.