Сергей Поделков

У самой просеки шалаш из веток и вырезано на сосне число. Оно для всех

Еще недавно, ослепив глаза,— такая сила тяжкая дана ей,— вся черная, как оспа, ледяная,

Есть в памяти мгновения войны, что молниями светятся до смерти,- не в час прощальный

Горы оседают — недра раздаются, реки высыхают — русла остаются. Степь. Пожар играет. Пламя.

Ни близких, ни друзей, ни слуг. Ночь ломится. И звезды тьму прогрызли. И две

Солнцестояние! Метель бежит. Песцы поземки — белое виденье. Капель. Лучи сквозь кровь. Изюбр трубит

Мне никогда тебя не позабыть. Под Южным ли Крестом случится быть, под северным ли

Все можно в жизни поменять, все можно: на кенаря — коня, на посох —

Зерно зрачка, сверкнув, застыло вдруг,- цыпленка на гумне хватил испуг. А медный ястреб —

Сон берез, тень на жесткой осенней траве, ухожу и тоскливую песню опять запеваю, стежка

Я возвратился к самому себе — и чудится: крыльцо с навесом низким, и дым

Снова птичьи базары плещут, клубясь вдали, снова у Нарьян-Мара грузятся корабли. Снова в цветенье

…Поднялась, сказала: — Пришел! Если б знал ты, как хорошо… Все мне думалось —