Рюрик Ивнев
Смотрю на дымку сизого заката, На очертанья неподвижных гор, И все, что волновало грудь
Вижу птиц синеющую стаю, Прорезающую облачные дали. Неужели чувства воскресают? Да они совсем не
Все повторяется на свете — Вагоны, облака, дымок. Я, трижды совершеннолетний, Дышу, как юноша,
Я надену колпак дурацкий И пойду колесить по Руси, Вдыхая запах кабацкий… Будет в
Я пью тебя, пленительная жизнь, Глазами, сердцем, вздохами и кожей. Казалось бы, что все
Под свист, улюлюканье, адский хохот Белоснежных зубов и ртов озорных Пой, не боясь прослыть
Я писем ждал, но странное молчанье Меня не удивило. Жизнь есть жизнь, Я принимаю
Я повинен пред тобой, Любовь! Но скажи, Вселенная, как быть И какой ценой угомонить
С годами ярче давних дней кипенье И синева единственных очей. Черемухи и яблони цветенье,
Смотрите на меня во все бинокли, Расширьте изумленные глаза: Я пережил осаду Севастополя, Хоть
Довольно! Довольно! Довольно Истошно кликушами выть! Весь твой я, клокочущий Смольный, С другими —
Мне страшно. Я кидаю это слово В холодный дым сверкающей земли. Быть может, ты
Не степной набег Батыя, Не анчара терпкий яд — Мне страшны слова простые: «Нет
Ах, с судьбою мы вечно спорим, Надоели мне эти игры, Чередуется счастье с горем,
Опускаются веки, как шторы, Одному остаться позволь. Есть какой-то предел, за которым Не страшна
Перелистай страницы жизни И вслух прочти одну из них. Что в них найдешь ты?
Блеснула боль в твоем прощальном взоре, Покрылись сумраком любимые черты. Никто не дал мне
Цветущие розы мне снились всю ночь В садах золотых Апшерона. Казалось мне, было все
Глаза засыпаны песком — Могу ли ветер осудить за это? Бывают странности. Понять их
Еще до рожденья звездой путеводной Нам служат горячие гроздья любви На торжищах людных, в
Как все пустынно! Пламенная медь. Тугих колоколов язвительное жало. Как мне хотелось бы внезапно
Любовь моя — ты солнцем сожжена. Молчу и жду последнего удара. Сухие губы. Темная
Я знаю: он несчастней всех, Хоть ловко носит тогу счастья. Его улыбка, голос, смех…