На смерть Коммиссаржевской

Пришла порою полуночной

На крайний полюс, в мертвый край.

Не верили. Не ждали. Точно

Не таял снег, не веял май.

Не верили. А голос юный

Нам пел и плакал о весне,

Как будто ветер тронул струны

Там, в незнакомой вышине,

Как будто отступили зимы,

И буря твердь разорвала,

И струнно плачут серафимы,

Над миром расплескав крыла…

Но было тихо в нашем склепе,

И полюс — в хладном серебре.

Ушла. От всех великолепий —

Вот только: крылья на заре.

Что? в ней рыдало? Что боролось?

Чего она ждала от нас?

Не знаем. Умер вешний голос,

Погасли звезды синих глаз.

Да, слепы люди, низки тучи…

И где нам ведать торжества?

Залег здесь камень бел-горючий,

Растет у ног плакун-трава…

Так спи, измученная славой,

Любовью, жизнью, клеветой…

Теперь ты с нею — c величавой,

С несбыточной твоей мечтой.

А мы — что мы на этой тризне?

Что? можем знать, чему помочь?

Пускай хоть смерть понятней жизни,

Хоть погребальный факел — в ночь…

Пускай хоть в небе — Вера с нами

Смотри сквозь тучи: там она —

Развернутое ветром знамя,

Обетованная весна.