Ночной патруль

Временем уменьшенный

молодости кров —

Города Смоленщины,

буркалы домов.

Пронзительная,

звонкая

январская луна,

Ампирными колонками

подперта тишина.

Выстрел отдаленный.

Кино без стекол «Арс».

На площади

беленый

глиняный Карл Маркс.

Слепил его художник,

потом в тифу пропал.

Звезда из красной жести.

Дощатый пьедестал.

Звезда из красной жести,

лак или крови ржа.

В средине серп и молот,

лучи

острей ножа.

И Днепр завороженный,

весь ледяной

до дна.

И ведьмами озябшими

зажженная луна.

Идет патруль по городу.

Округа вся

мертва.

Шагами тишь распорота —

раз-два, раз-два, раз-два.

И я иду, и я иду —

ремень вошел в плечо.

Несу звезду,

мою звезду,

что светит горячо.

Всем людям я

звезду несу,

пяти материкам.

Недвижен Днепр,

синеет Днепр —

славянская река.

И невысоко

над Днепром,

где стонут провода,

Другая

блещет хрусталем

холодная звезда.

Живу, люблю,

умру в ночи —

все так же будет стлать

Она бесстрастные лучи

на снежную кровать.

Свеча в окне Губкома,

из труб не вьется дым.

Дорогой незнакомой

идти нам,

молодым.

Идти Россией

и Кремлем

в неслыханный простор.

Идти полночным патрулем —

подсумок, штык, затвор.

Пойдешь направо —

там Колчак,

от крови снег рябит.

Пойдешь налево —

там Берлин,

там Либкнехт Карл убит.

Убит,

лежит он на снегу,

кровь залила усы.

На мертвой согнутой руке

спешат, стучат часы.

Дрожат Истории весы.

История — стара.

Стучат часы, спешат часы.

Пора, пора, пора!

Звезда из красной жести,

дощатый пьедестал.

Я пять лучей Коммуны

рукой своей достал.

Рукой достал,

потрогал,

на шапку приколол.

Глядит товарищ Ленин,

облокотись на стол.

Горит звезда багровая,

судьбу земли тая,—

Жестокая и строгая,

как молодость моя.

Идет патруль по городу —

шаги, шаги, шаги.

На все четыре стороны —

враги, враги, враги.

А ветер жжет колени.

Звезда горит огнем…

Мы здесь,

товарищ Ленин.

Мы землю повернем!