Михаил Светлов
Товарищ устал стоять… Полуторная кровать По-женски его зовет Подушечною горою. Его, как бревно, несет
Я годы учился недаром, Недаром свинец рассыпал — Одним дальнобойным ударом Я в дальнюю
Живого или мертвого Жди меня двадцать четвертого, Двадцать третьего, двадцать пятого — Виноватого, невиноватого.
Молодежь! Ты мое начальство — Уважаю тебя и боюсь. Продолжаю с тобою встречаться, Опасаюсь,
Черный крест на груди итальянца, Ни резьбы, ни узора, ни глянца,- Небогатым семейством хранимый
Где последний Индеец заснул, Полночь тихо Несет караул, Над Америкой Звезды стоят, За Америкой
В екатеринославских степях, Где травы, где просторов разбросано столько, Мы поймали махновца Кольку, И,
Она открывала Свой новый комод, Словно Америку — Тихо, торжественно… Пузатые ящики Смотрят вперед,
Хочется без конца Думать об Ильиче, Будто рука отца Вновь на твоём плече. Рвался
Гуди над батальоном, Знакомая пальба, Труби над батальоном, Десятая труба. Опять предо мною Огонь
Немецкая революционная песня Мы шли под грохот канонады, Мы смерти смотрели в лицо, Вперед
К застенчивым девушкам, Жадным и юным, Сегодня всю ночь Приближались кошмаром Гнедой жеребец Под
Белый конь Под Орлом пролетел, Предназначенный к въезду в Москву, Подминая траву… Время мчится
Молодой красноармеец Долго на небо смотрел, — Над заводом оружейным Тульский голубь пролетел. И
С утра до заката, Всю ночь до утра В снегу большевичит Мурманский край. Немного
Там, где небо встретилось с землёй, Горизонт родился молодой. Я бегу, желанием гоним. Горизонт
Мы — солидные люди, Комсомольцы двадцатого года. Моль уже проедает Походные наши шинели… Мы
Над израненной пехотой Солнце медленно плывет, Над могилой Дон-Кихота Сбросил бомбу самолет. И в
Барабана тугой удар Судит утренние туманы,- Это скачет Жанна дАрк К осажденному Орлеану. Двух